Он подал Смиту знак следовать за ним, а сам осторожно двинулся к углу. Что там делает Дехесус? Странно, что с его стороны не слышно ни звука.
И тут началось: неожиданный, контролируемый огонь группами по два выстрела. Пауза, и опять огонь. Это стрелял Дехесус. Филипов слышал, как пули попадают в лодку, слышал барабанные вздохи воздуха, выходящего из многочисленных дыр в простреленном корпусе. «Зодиак» для пуль 45-го калибра был как масло для ножа – они пробивали его насквозь. Дехесус явно вознамерился изрешетить федерала. По крайней мере, на это надеялся Филипов.
Третья группа выстрелов: Дехесус расстреливал третий магазин.
И снова тишина. Филипов продвинулся еще немного вперед. Этот человек мертв, конечно же мертв, – Дехесус должен был достать его сверху.
Но в тот момент, когда Филипов добрался до дальнего угла и в нерешительности присел на корточки, раздался одиночный выстрел, затем крик и всплеск воды.
И тишина.
Филипов похолодел от ужаса. Похоже, кричал Дехесус. Одним выстрелом?
Почувствовав прикосновение сзади, он повернулся к Смиту. Дал ему знак развернуться, и они вместе, тяжело дыша, отступили на другую сторону рубки. Филипов в жизни еще так не боялся. У Смита тоже был испуганный вид.
– Что нам делать? – прошептал Смит срывающимся голосом.
Мысли Филипова метались. Нужно было что-то придумать, причем немедленно. Но хотя от этого зависела его жизнь, ничего путного в голову не приходило.
32
«Давай же! – подстегивал себя Филипов. – Думай. Думай».
И вдруг он понял, что нужно делать. Он должен застать этого сукина сына врасплох.
«Затопить судно». Температура воды за бортом составляла около пяти градусов. Через пятнадцать минут этот ублюдок потеряет сознание и утонет. Если им удастся пройти в каюту, они наденут гидрокостюмы, а потом затопят траулер. Посудина стальная, на дно уйдет быстро.
А когда она уйдет на дно, всплывет аварийный радиомаяк и – как и должно происходить при погружении – отправит аварийный сигнал. Береговая охрана прибудет через два часа. Их спасут. Пендергаст будет мертв, «Маниболл» и все разоблачающие их улики будут лежать на дне, не останется ничего, что могло бы свидетельствовать против них. Тело Пендергаста, если оно вообще останется на плаву, унесет далеко этим течением в четверть узла. Такой вот нелепый случай на море.
Луна опускалась к горизонту. Скоро будет темно как в могиле.
Филипов схватил Смита за плечо:
– Идем в рубку. А оттуда – вниз, в каюту.
Смит кивнул, парализованный страхом.
– Ступай за мной.