Поднимаясь из-за стола, вкладывая ладонь в руку Древнего, я чувствовала себя взволнованной невестой, которую жених впервые провожает на супружеское ложе.

Неужели Ирвинг решится разделить со мной, околдованной, постель? Если так, это будет насилием, пусть даже в глубине души я сама не прочь отдаться такому обаятельному красавчику. Но он-то о моих желаниях не подозревает и считает, что я полностью нахожусь под магическим воздействием.

Что ж, проверим его на вшивость. Вполне может оказаться, что я себя накрутила и Древний всего лишь хочет полежать со мной обнявшись. А если нет — этот мужчина навсегда упадет в моих глазах.

Пока мы шли от стола до лестницы, похоже, успело смениться не одно поколение — уж очень медленно тянулось время, уж очень большим показалось расстояние. Затем мы целую вечность поднимались на второй этаж, держась за руки и сцепившись взглядами. В гулкой тишине, царящей на острове, я отчетливо слышала, как наши ноги давят на половицы, как скрипят под шагами деревянные ступени. Рука Ирвинга была сухая и теплая и держала мою ладонь крепко-крепко, глаза лихорадочно блестели и казались черными из-за расширенных зрачков. В них я видела свое отражение — бледный лик, дрожащий во мраке.

Дверь в спальню Ирвинг открыл моей спиной. Развернул меня лицом к себе, словно собираясь поцеловать, нежными пальцами обхватил шею под затылком и заставил шагнуть назад, словно это был танец, а я — партнерша, которую он вел.

Пока я тонула в чужих глазах, дерево под ногами сменилось ковром, скрип — шорохом, твердая поверхность — мягкой и проминающейся. Наклонившись, Ирвинг коснулся жарким дыханием моих губ:

— Диана.

А затем колени уперлись во что-то. Кровать!

«Неужели это происходит? Мы в спальне. Собираемся заняться… Мне надо оттолкнуть Ирвинга? Показать, что его чары на меня не действуют?»

В полном смятении я почувствовала, как спружинил под двойным весом матрас, как прохладное покрывало коснулось спины, как промялась под затылком подушка. Свет от окна заслонила тень — это Древний навис надо мной на вытянутых руках. Его взгляд пытливо скользнул по моему лицу: глаза, губы, снова глаза.

— Чего ты хочешь, Диана? Хочешь ли ты, чтобы я тебя поцеловал?

Жертва его чар, я должна была ответить согласием, и я кивнула, ибо в самом деле этого хотела, больше всего на свете, — почувствовать его губы на своих губах, его язык на своем языке, смешать его дыхание с собственным.

Я решила, что не буду останавливать Ирвинга, что бы он ни задумал. Что отдамся ему целиком и полностью, если он того пожелает. Никогда я не спала с мужчинами до пятого свидания, боясь показаться слишком доступной. Но сегодня…Сегодня с меня взятки гладки: я послушная марионетка в руках темного колдуна и за свои поступки не отвечаю. Совесть меня не осудит, Ирвинг не посчитает развратной: я ведь всего лишь выполняю его приказы.

— Попроси, — прохрипел Древний, накрывая меня своим телом и сильнее вдавливая в матрас. Длинные светлые волосы каскадом упали по бокам от моей головы, и мы словно оказались в домике, в шатре, отрезанные от внешнего мира. Снова в глазах Ирвинга я видела свое отражение. Сердце Древнего бешено билось напротив моего. Грудью я чувствовала каждый его вдох, бедром — сумасшедшее, разрывающее брюки желание. — Диана, попроси.

Взятки гладки. Я под чарами.

— Поцелуй меня.

Хитро заблестели прищуренные глаза, довольная улыбка растеклась по губам.

Наклонившись, Древний шепнул мне на ухо:

— Нет, я не зачаровывал тебя, Диана. Вчера — да, и я позволил тебе запомнить. Но сегодня все, что ты делаешь, ты делаешь по собственной воле.

Двумя руками он обхватил мою голову и голодным зверем накинулся на приоткрытый рот.