— Что еще он говорил? — спросила Надя.

— Говорил, что Рокко его собака.

Надя выбросила окурок на улицу. Боб распахнул перед ней дверь, пропуская вперед.

В кухне он выпустил Рокко из клетки, взял его на колени, присев у стола. Надя вынула из холодильника два пива, толкнула одну банку к Бобу. Некоторое время они пили молча.

— А Эрик на вид симпатичный, правда? — спросила Надя. — И однажды вечером этого оказалось достаточно. То есть я знала все, что о нем говорили, знала, что он больной на всю голову, но потом он на какое-то время уехал из города, а когда вернулся, казался гораздо спокойнее, словно сумел приручить своих демонов, понимаешь? Загнать их в клетку. Некоторое время казалось, что он стал совсем другим. А потом, когда все пошло-поехало, было уже поздно.

— Так вот почему он выбрал твой мусорный бак, — сказал Боб.

Надя посмотрела на Рокко и помотала головой:

— Нет. Мы уже… не были вместе около года. — Она еще раз покачала головой, стараясь убедить себя. И продолжила: — Значит, он бьет Рокко, думает, что тот умер, и бросает его в мой мусорный бак, чтобы я что?

— Вспомнила о нем? Не знаю.

Надя обдумала его слова.

— В самом деле, очень похоже на Эрика. Господи, мне так жаль.

— Ты же не знала, — сказал Боб.

Надя опустилась на колени перед Бобом с Рокко. Приподняла рукой собачью морду:

— Рокко. Я путаюсь в святых. Рокко, он чей покровитель?

— Собак, — сказал Боб. — Святой покровитель собак.

— Ах да.

— А еще аптекарей, холостяков и облыжно обвиненных.

— У этого парня полно дел, — заметила Надя и подняла стакан, желая сказать тост. — Значит, за святого Рокко!

Они чокнулись.

Надя снова села на стул и провела кончиком большого пальца по своему шраму.