Детство на улицах Белфаста научило Майкла многому. Желанию большего. Честолюбию. Сделало его проницательным. Способным за километр разглядеть аферу – или угрозу. Но сейчас значение имел лишь один урок: всегда пользоваться преимуществом. Даже самым мимолетным.
Майкл Девлин выучил этот урок больше тридцати лет назад. И хорошо выучил.
Падение О’Дрисколла отвлекло внимание последнего нападающего всего на долю секунды. Не больше. Однако когда доля секунды миновала и его внимание вернулось к Майклу, он никак не мог уклониться от светловолосой головы, бывшей уже в нескольких сантиметрах от его лица и стремительно приближающейся. Несколько наносекунд спустя последовал удар, в который Майкл снова вложил весь свой вес. Только уже не кулаком, а лбом.
Не то что бы это имело значение. Результат был таким же.
Майкл услышал тошнотворный хруст кости и хряща, с которым нос вдавился в лицо. Но этим нанесенный урон не исчерпывался. Инерция не дала голове Майкла остановиться. Удар раздробил скулу здоровяка, и они оба рухнули наземь.
Майкл мгновенно вскочил, подпитываемый мощным выбросом адреналина. Его противник остался лежать на земле так же неподвижно, как и первый из троицы. Майкл давно уже не дрался. Почти два года. И хотя он не должен был это признавать – хотя ему полагалось быть цивилизованным, – Майкл не мог отрицать правду.
«Как же это чертовски приятно».
О’Дрисколл явно чувствовал себя хуже. Еще не пришедший в себя после столкновения с коленом третьего парня, он не успел подняться так же быстро, как Майкл. Находясь между горизонтальным и вертикальным положением, он только начал поднимать голову, как получил по ней еще один, гораздо более точный удар коленом.
За четыре шага Майкл развил такую скорость, что у О’Дрисколла выбило передние зубы. От удара он опрокинулся и упал в дверной проем, едва не задев стоящую там Дрейпер. Его голова стукнулась о бетонную ступеньку. Звук был тошнотворным.
Медленно, с колотящимся сердцем Майкл приблизился. Какой-то первобытной частью себя он надеялся, что О’Дрисколл все еще желает драться дальше. Тогда у Майкла был бы повод продолжить наказание. Но первый же взгляд убедил его в обратном.
Как и его друзья, О’Дрисколл был готов.
И на этом драка для Майкла завершилась.
Несмотря на все элитные бары и рестораны, на Смитфилдском рынке оставалось полно мясных лавок. А там, где есть мясные лавки, есть и минивэны. Подъезжающие. Припаркованные. Загружающиеся. Разгружающиеся.
Минивэн Карла Хёрста стоял менее чем в ста метрах от того места, где Майкл Девлин за считаные секунды разделался с тремя нападавшими. И впервые за долгое время Хёрст был впечатлен.
Он и не подозревал, на что способен Майкл Девлин. Справиться с ним будет явно труднее, чем с остальными; возможно, даже придется изменить незначительные детали того, что должно произойти между ними. К счастью, Хёрст точно знал, что поможет ему решить проблему, – женщина, с которой Майкл Девлин разгуливал за руку. И этой женщиной была не Сара Труман.
«Ах ты грязный ублюдок, Девлин, – подумал Хёрст. – Грязный невезучий ублюдок».
Она будет идеальным рычагом давления, чтобы держать Девлина под контролем. В этом Хёрст не сомневался.
Шестьдесят семь
– Что будете?
Дженни Дрейпер повернулась к Майклу. Спрашивая, показала на свои руки. Между пальцами было зажато по бутыльку. Шесть разных, на выбор. Все, что мог предоставить мини-бар в номере.