– Кого мне оставить? – уже направившись к дверям, окликнул профессора Лэйард.
– Оставьте Исаака и Льва, я им доверяю, – без эмоционально ответил профессор.
Прошло не больше часа, как на пороге лаборатории появился Аескул – человек, не пожилого, но зрелого возраста широкий с пухлыми большими руками и тучной фигурой, на лбу его свисала небрежная седая челка, и лицо его было спокойным при всей чрезвычайности ситуации. Профессор подошел к медику и указывая на распростертое тело выразил общее положение в несколько фраз, все это время Аескул смотрел на человека из шара и казалось только закончатся последние слова профессора он бросится к лежащему человеку. Вскоре был произведен поверхностный осмотр, после чего доктор сказал:
– Можете отыскать комнатку по прохладнее и подождать до утра, этот человек мертв, – с этими словами Аескул встал и направился к двери.
– Что значит мертв? Проверьте еще раз, минут сорок назад он еще был жив.
– Может и так, а сейчас он мертв, – упорствовал доктор.
– Я ведь говорил вам, что это не обычный человек, – продолжал Рич.
– Это мало что меняет, но если это действительно так, я был бы не против произвести вскрытие.
– Хорошо, только помогите мне оттащить его куда-нибудь в более удобное место, – профессор подошел и взял человека за руки, дожидаясь пока доктор возьмется с другой стороны, но тот глядя исподлобья неохотно разглядывал пару секунд самого профессора.
Аескул позже признался что ему не доводилось заниматься переноской пострадавших лет тридцать, но тело так или иначе было доставлено для дальнейшего исследования, которое уже почти не оставляла шансов на долгожданный успех и открытия.
Загорайся надо мною
Звездным небом на верху
Ты лети – лети стрелою
Ровным звуком на слуху
Пораскинет свет в оконце
Той ночи, что рушит Феб
Распалит огнями солнце
Да в колосья, да во хлеб
Прогремит уж больно дюже
По утру гремящий бой