– Ты и сам знаешь, разве нет? Не мог ты не знать, помер твой друг, не стану говорить, что жаль мне, я его не знал. Твою историю тысячу раз переврут и его тоже, так что не думай пока о нем. Я отведу тебя в горы, у подножья есть деревня, в ней дом, ты возьмешь там все что нужно и уйдешь в горы, там выше есть огромное плато или уйдешь на хребты, как захочешь. Я помню, что они тебе нравились, так останься там если хочешь, а позже вернешься домой, он у тебя есть – дом то.

Минул целый год по пути в деревню забвения. Каин мало по малу начал ходить, говорил все чаще, но так будто каждый раз начинал с самим собой, а позже вовлекал в разговор Ника. Последний их разговор в деревне так же был размыт Каином, но кончился еще туманнее ответом Ника.

– Так чуть и не помер балваном, а другой балван возьми и спасает меня, ведь и сам-то не знает для чего, потому что балван. Я не хочу обидеть тебя Ник, но знай, что я тебя ни разу не просил.

– Знаю, Каин и что дурак знаю.

– Не думай что я возомнил себя кем-то большим. Но хоть кого-то же я спас. Пусть не сейчас, но когда-нибудь я обязательно это узнаю.

– Может, узнаешь, но не сейчас. Я, наверное, только недавно это понял и с тобой поделюсь – мы все еще в черно-белой комнате и не выходили из нее как оказалось. Ты с самого начала об этом догадывался из своей глупости или еще почему, может тебе дано большее, но мне кажется, ты догадывался. Ты не знаешь, где находится Мария, но мне кажется она все еще в своей серой комнате, я тоже не знаю.

Взбираясь по скалам, Каин одолевал свой путь, и этот путь далеко уходил наверх. Внизу оставались люди, вдалеке Рим, оттуда не видно ни замков не башен. Каин сам начал выстраивать свой зиккурат таким, какой не нуждается в жрецах и правителях. Каин долго осматривал каждый утес, каждый массив и даже камень и после долгих лет вывел план строительства. Пробитые бреши в скале образовывали залы, а долгие удары молота о зубило тесали на камнях статуи величиной с горы. Среди статуй не было ни единого человека, все только звери, как живые, так и выдуманные. Гора представляла собой гигантскую птицу Рух, на которой обитали каменные звери – волк Хати с луной перед мордой, Василиск среди прочих змей, а по другим сторонам, на рядом стоящих горах слоны Джиггаджи с разинутыми ртами внутрь которых можно войти. Бивни Джиггаджи держат подвесные мосты, ведущие к птице Рух, на голове птицы с разинутой пастью сидит химера. Однако всего этого еще нет, и пройдет немало сотен лет, прежде чем камни станут живыми. Их оживит Каин и тогда отправится искать черно-белую комнату и узнает про ту самую Марию.

На высоте где и дышать почти не возможно не живут люди, не встретить даже горных козлов, куда уж людей. Каин привык давно к горам и сделал уж не мало, прежде чем настал день, повернувший его дальнейшую жизнь. Он часто говорил с самим собой, всегда вслух и довольно громко, чем дальше, тем громче. Все начиналось с шепота и робкого диалога мыслей. Среди заснеженных камней показался человек, он выглядывал удивленно, так, словно он хозяин в этом доме и нежданный гость бродит по его покоям. Постояв с минуту неподвижно, оба успели разглядеть друг друга. По одну сторону стоял мужчина, в летах не малых и уже даже не средних, но достаточно бодрый на вид, лет шестидесяти, худощавый с приметным лицом. В лице его при том, не было ни одного выдающегося элемента, чем бы оно было приметным, бледное почти без морщин, но сухое, огромным ртом почти не обозначенным губами, глаза черные сверлящие. Не то родинка, не то пигментация на коже перемещались незаметно, но лишь успев моргнуть, лицо становилось как будто немного другим. Одним словом внешность его была европейской, но больше всего выделялась одежда, Каин такой еще не видел. На мужчине были блестящие черные башмаки, длинные штаны так же черного цвета, белую рубашку с отвернутыми рукавами покрывала жилетка, с цепочкой часов из кармана, на руках кожаные перчатки, а на голове шляпа с небольшими полями, шляпа висела на затылке и из-под нее выглядывала небольшая растительность прямых волос на голове. Мужчина в костюме осмотрел Каина и подошел ближе. Он достал карту с картинкой положил на ладонь, другая рука была параллельно так же ладонью вверх, но без карты. Мужчина смял карту в ладонь, так что ее краешек еще можно было углядеть, ладонь вторую он так же сжал, посмотрел на лицо Каина и спросил.

– В какой руке?

– В этой, – Каин робко указал на ту ладонь, в которой виднелся краешек.

– Можешь попробовать еще раз, если хочешь. Нет? Ну что ж… – мужчина одновременно раскрыл обе ладони, и карта оказалась не там, куда указал Каин.

Каин улыбнулся скосив при этом неловко глаза к небу, – ты хороший фокусник.

– Я не фокусник, а ты не мальчик, чтобы восхищаться моим фокусом. Давно ли ты смотрел на себя? – пренебрежительно ляпнул мужчина в перчатках.

– А что не так, что ты видишь, какое тебе дело, до меня? – Каин оглядел свои руки и еще не докончив задавать вопросы, оглядел и ноги, а после «фокусник» протянул ему зеркало. Каин увидел в зеркале старика с язвами на лице и серого цвета кожей.

– Интересно иногда взглянуть, не правда ли? Подожди здесь я принесу зеркало побольше.

– Скажи мне, кто ты есть, а лучше уходи, – в ярости закричал Каин, – тесно тебе станет со мной.

– Я тот, кого ты видишь каждый день, ведь так ты утверждал?

– Ты демон? – воскликнул Каин.

– Если не знаешь, лучше молчи. Я живее может тебя во сто крат. Нет, я не демон.

Оба замолчали, и Каин продолжил свою работу, фокусник долго наблюдал со стороны и в какой-то момент стал удаляться, повернулся спиной и затем крикнул: