— Разумеется, — повторил инспектор на удивление слабым голосом, чиркая в своем блокноте. — Хорошая работа.

Хорошая работа? Я постаралась сдержать самодовольную улыбку. Высокая похвала от человека, который при первой нашей встрече отослал меня раздобыть чаю.

— Вы очень добры, — сказала я, изо всех сил пытаясь продлить момент.

— Я такой и есть, — заметил он. — Считаю, что преувеличения бесполезны.

— Я тоже, — сказала я, не вполне понимая, что это означает. Однако прозвучало это довольно умно.

— Что ж, благодарю, Флавия, — сказал инспектор, вставая на ноги. — Очень поучительно.

— Всегда счастлива помочь, — ответила я отнюдь не скромно.

— Разумеется… я и сам пришел к тем же выводам, — добавил он.

Меня охватило неожиданно нечто липкое. Сам пришел к тем же выводам? Как он мог? Как посмел?

— Отпечатки пальцев? — холодно поинтересовалась я.

Должно быть, они нашли отпечатки пальцев убийц в комнате, где произошло преступление.

— Вовсе нет, — был его ответ. — Узел. Ее задушили обрезком кинопленки, к которому после ее смерти был привязан дополнительный бант. Два разных слоя и, как мы полагаем, два разных человека, один левша, второй правша. Внутренний узел, тот, что убил ее, был довольно необычным — булинь, часто используемый моряками и редко остальными. Сержант Грейвс обнаружил, заметив татуировки Вэла Лампмана, что тот некоторое время служил на королевском флоте — факт, который с тех пор мы сумели доказать.

Я и сама это засекла, конечно же, но не имела времени размотать нить.

— Конечно же! — сказала я. — Внешний узел был чисто декоративным! Должно быть, Марион Тродд добавила его в качестве финального аккорда, после того как поменяла костюмы.

Инспектор закрыл записную книжку.

— Есть узел, который флористы, завязывающие так ленты на букетах цветов, называют «дюранс», — сказал он. — Он, как ты сказала, чисто декоративный. И также ее подпись. Я не улавливал связи до теперешнего момента, когда ты любезно предоставила недостающее звено.

Маэстро, триумфальные трубы! Что-нибудь из Генделя, будьте добры! «Музыку для королевских фейерверков»? Да, вполне подойдет.

— «Облаченная для смерти», — сказала я с оттенком драматизма.

— «Облаченная для смерти», — улыбнулся инспектор Хьюитт.

— Вы не предполагаете, — спросила я, — что до того, как стать актрисой Нормой Дюранс, Марион Тродд могла работать в цветочном магазине?