Я скептически осмотрела домашний наряд родственницы. Широкие синие штаны с высокой посадкой, белоснежная просторная рубашка заправлена в них, а талию обтягивает красный пояс. И вот она будет говорить мне о платьях?

— И не надо так смотреть, — фыркнула ба, присаживаясь на свободный стул возле стола. — Лучше присядь, и расскажи нам подробно, куда ты ввязалась.

— Да, и попробуй только что-нибудь от нас утаить, — мама погрозила мне половником.

Поняв, что разговора избежать не получится, устроилась за столом и стала рассказывать. Естественно, старалась не вдаваться в подробности. Ирен перестала готовить и принялась кружить возле нас, накрывая на стол. Я порывалась ей помочь, но меня остановили строгим взглядом и требованием рассказывать дальше.

— И что ему от тебя надо? — родительница уже сидела рядом и с удовольствием уплетала отварную курицу со свежими овощами. — Что-то мне он не очень нравится. Темная лошадка.

— Мам, — я недовольно засопела. — Вообще-то, папа тот еще черный конь, если быть честной.

— В меня пошел, сынок, — довольно проговорила Ка, отправляя в рот порцию жареной картошки.

— О да, и мы из-за этого так редко видим его дома, — печально сказала Ирен Райтс.

— В любом случае, он зарабатывает деньги, — стала защищать сына Ка. — Тебе грех жаловаться.

— Ах…

— Ма, — я решила сменить тему разговора. — Я сегодня побуду дома. А завтра мне необходимо съездить в агентство, чтобы стребовать с них необходимую мне для диплома подпись. А потом я вернусь в общежитие.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — обеспокоенно спросила женщина. — А если кому-нибудь еще взбредет в голову тебя похитить? Ведь вы столько лет жили в одной комнате, а тут…

— Не напоминай, — я поморщилась. — В любом случает, мне совсем немного осталось. Разберусь с дипломом и все.

Две пары глаз смотрели на меня, не мигая.

— Что? — я вопросительно изогнула бровь.

— Может, все же останешься дома? — Рикка стала нервно постукивать костяшками пальцев по столешнице. — Подумаешь, двадцать минут в карете. Зато безопаснее.

— Как сказать, — отмахнулась я. — Ведь похитили меня у стены учебных заведений. А не на территории магесс.

— Твоя правда, родная, — маме пришлось признать правоту моих слов. — Просто тут ты бы находилась под нашим присмотром.

Дальше разговор зашел в тупик. Я быстро поела, подождала, пока женщины закончат трапезу, перемыла грязную посуду и только после этого вернулась к себе и упала на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Пару раз ударила кулаком по пуховому изделию, выплескивая злость и досаду. Ну как… как мне перестать думать о Роке? Как заставить себя прогнать его образ из головы? Ведь даже когда рассказывала о своих злоключениях, постоянно ловила себя на том, что перед внутренним взором снова и снова предстают серые глаза, плотно сжатые губы, играющие на лице желваки. А в ушах слышится злой звериный рык.