Он усмехнулся и потер подбородок.

— Зачем? Тебе никто не говорил, что ты уникум?

— Ты всю дорогу твердишь.

— Твержу, — покладисто согласился он. — И вижу возмущение, которое появляется в твоих зеленых глазах. Но ты действительно уникум, причем обладаешь еще одним талантом — ты просто живешь. Ты — двухметровая белая глыба бытия, бесстрастно взирающая на мир. Не сходишь ли на кухню чайник вскипятить?

— Сей момент!

— А ведь он тебя заинтересовал, — сказал Велимир, когда я вернулся.

— Да. Цельный человек. Мне такие нравятся.

— Уверен, что тебе понравится и остальное. А на твой вопрос мне ответить трудно. Считай это интуитивным озарением. Когда я узнал от Игоря о несчастном случае на съемках, то сразу подумал о тебе. Ты понимаешь, в каком качестве… Учти, я впервые занимаюсь, так сказать, сводничеством. Не моя это сфера — поставлять будущих гладиаторов. А тут я усматриваю перст судьбы: нужное время, нужное место, нужные люди. Вот так, если мое путаное объяснение удовлетворит тебя.

— Я быв мистики пошел, пусть меня научат, — ехидно заметил я.

Велимир похлопал веками и захохотал. На том наш разговор и закончился.

В назначенное время я явился по оставленному Игорем адресу. Пришел, правда, исключительно из вежливости. Игорь ожидал в пустом спортивном зале. Я вошел и поздоровался — голос гулким эхом взлетел к потолку.

— Идите в раздевалку и переоденьтесь, — сказал он, словно мы уже договорились обо всем.

— Извините, но у меня нет с собой формы.

— Тогда просто разуйтесь.

Пожав плечами, я снял кроссовки и носки. Дощатый пол приятно холодил ступни.

— А почему так пусто? — поинтересовался я. Он улыбнулся:

— Ну, во-первых, вы законченный индивидуалист…

Я усмехнулся.

— А во-вторых, у меня мало учеников… Вернее, совсем нет. Я, конечно, веду занятия, но этого мало, чтобы считаться моим учеником.

Игорь наклонился, дотянувшись до пола, а когда распрямился, в руках его оказались две широкие кривые сабли.