Лицо Хромца стало непроницаемым, глаза превратились в узкие щелки.

— Помолчи, — резко бросил он. Словно каркнул.

Як Безумец проснулся столь же быстро и внезапно, как и уснул. Перед самым пробуждением он пнул Дмитрия пяткой по бедру, а затем резко поднялся и сел. Дервиш протер глаза со сна и поскреб пятерней бритое темя, сердито бормоча под нос. Это не прошло мимо внимания Тамерлана. Хромец воззрился на дервиша. От Яка ожидать было можно чего угодно, и Дмитрий замер. Джавляк отхаркался и беззастенчиво сплюнул, утер губы грязным рукавом и выдал:

— Что смотришь, эмир? Вином бы, что ли, угостил. Как в прошлый раз, когда я тебе колечко отыскал.

“Так, — подумал Дмитрий, — выходит, вы уже знакомы. Интересное дело. И колечко фигурирует. Отыскал? Как, где и когда? Новостей просто косяк. И ни одной понятной”.

Тамерлан медленно кивнул дервишу и ответил:

— Ты получишь вина, сколько захочешь. Потерпи.

— Ты обещал, — громко заявил джавляк.

И тут же потерял всякий интерес к Тимуру, начав демонстративный поиск блох в своей грязной хламиде. Повел себя, как обычно, по-сумасшедшему.

Хромец усмехнулся.

— Лови, — сказал он. И что-то кинул дервишу. Дмитрий заметил желтый блеск. Як Безумец поймал кольцо на лету, поднес к самым глазам и довольно осклабился.

— Золото!

— Ты его нашел, святой брат, — сказал он. — Пусть оно тебе и достается.

Джавляк проворно спрятал кольцо в складках своей рвани.

— Я помолюсь за тебя, — пообещал он Тамерлану.

— Помолись, святой брат, помолись, — миролюбиво проговорил эмир.

— И место покажу хорошее, где мечеть ставить, — бесцеремонно перебил его джавляк. — Я ведь с ним пойду. — Дервиш махнул на Дмитрия: — С ним. Не с тобой. До тебя мне нет дела.

Хромец чуть приподнял тяжелые веки.

— Хорошо, святой брат, — согласился он мирно.

У Дмитрия от их диалога голова шла кругом. “Ладно, я у Яка все выясню, — пообещал он себе. — Чуть позже. Не захочет отвечать, силой вытрясу”. Правда, он не был уверен, что силой удастся вытрясти из джавляка хоть что-нибудь, если тот не захочет отвечать.