Улыбнувшись, Юра вышел за дверь. Она нуждается в нем.

Он вернулся через минуту, держа в руках кувшин с водой. Девушка в не вменяемом состоянии металась по постели, выкрикивая не членораздельные звуки. Кожа покраснела и кое-где покрылась волдырями. Вылив содержимое на огонь, мужчина вновь пристроился между ее бедрами.

– Ну-ну, девочка. Сейчас я излечу твои раны. Сейчас будет хорошо – и с силой вошел в нее.

Ася старалась вспомнить что-то хорошее, абстрагироваться от ужаса происходящего, но мозг, словно в издевку, выдавал самые постыдные воспоминания.

«Ей четырнадцать. В школе, как и все подростки в это время. Большой кабинет со странными партами и разными станками. Урок труда. Весь класс что-то чертит, выполняя задание. Она не помнит, с чего все началось. Вот перед ней лист, линейка и карандаш, а в следующий миг рядом приземляется скомканная бумага. Она разворачивает, думая, что это записка. Пусто. Еще один бумажный комок. В плечо. В голову. На парту. Со всех сторон доносится смех, ото всюду летят самодельные бомбочки. Терпеливо сносит унижение. Молчит, сдерживая слезы. Сочувственный взгляд преподавателя, даже не пытавшегося помочь. Не выдержав, выскакивает из кабинета, даже не спросив разрешения. Не разбирая дороги, бежит в туалет, где, прижавшись спиной к холодной плитке, сползает по ней, зажимая себе рот. Не хочется видеть. Не хочется дышать. Не хочется жить.

Все те же четырнадцать, весна. Мужчина, воспользовавшийся ее доверием. Осквернивший ее. Квартира, полумрак, от выпитого пива она задремала. Резкая боль вернула ее в реальность. Он хотел ее… Нет! Об этом думать нельзя! Это заставляет вернутся в настоящее, ощущать боль разбитых губ, обожжённого тела и мощные проникающие толчки. Переключится! Подумать о другом!

Ей тринадцать. Она встретила его – того самого, первого, единственного и неповторимого. Он старше, но, кажется, что искренне влюблен. Встречаются в парке с его компанией, и он просит соврать на счет возраста. Девушки идут в туалет, увлекая ее за собой. Насмешливые комментарии, пренебрежительный тон… Они все поняли. Его взгляд, полный раздражения и разочарования … Две недели бойкота.

Шестнадцать. Лето, друзья и прекрасное настроение. Дорога, ведущая через лес и радостное предвкушение. Идет, болтая о пустяках, и замечает впереди людей. Двое парней и сестра. Довольные, улыбаются чему-то своему. Бросается на встречу. Предложили пиво.

Господи, пожалуйста, я не хочу это вспоминать! Но мозг продолжает прокручивать события, как пленку кинофильма.

Оно теплое. Не ожидая подвоха, она делает глоток. Теплая желтая жижа попадает на язык. Кашляет, выплевывая и бросаясь прочь. Как сестра могла? Почему она позволила им сделать это с ней? Как мерзко! Как подло! Слезы застилают глаза. Хочется больше никогда никого не видеть. Хочется остаться одной. Навсегда.

Восемнадцать лет. Три года в отношениях. Полный крах. Одна, всегда одна тянущая эту ношу. Учеба, работа, домашние дела…Она погрязла в густой трясине бытовых дел. Со всех сторон только мрак проблем, ни проблеска спасительного света. Ночь. Его опять нет. Наверное, где-то гуляет и развлекается. Она ему не нужна. Подушка заглушает рвущейся наружу крик и с пониманием осушает соленые капли. Забывшись тяжелым сном, она видит кошмары. Но он вернулся. Три часа ночи. Он будит ее. Воняя, как моряк, пробывший в плаванье пару лет, он требует супружеский долг. Не принимает отказ. Удар! За что?! Еще один! Он берет, что хочет. Даже то, что она не давала. Молчать! Он отнимает ее волю, ее разум и уничтожает ее личность. Удары сопровождаются до боли сжатыми пальцами и глухими мольбами. Все тщетно…»

Ася не заметила, что Юра остановился.

Он приподнялся над ней и, улыбаясь в предвкушении, стал продвигать свои бедра к ее лицу.

– Без глупостей, милая. Наказание за укус будет чертовски суровым.

Угнетенная и раздавленная происходящим, она не сразу понимает, что произошло. Воспоминания эхом прокатываются внутри, взывая к неугасающей обиде и стыду, и она со всей силы сжимает челюсти. Зубы натыкаются на что-то мягкое, раздавшийся крик оглушает, звоном отдаваясь в ушах. Сильный удар разворачивает голову, зубы скользят, оставляя глубокие борозды, по губам струится теплая жидкость.

Визжа, Юра скатывается с девушки, держась за изуродованный орган. Ася смотрит на мучителя, валяющегося у нее в ногах и скулящего как собака, и чувствует разливающееся внутри тепло. С каким-то садистским удовольствием, она наблюдает, как он, пошатываясь, встает и молча выходит за дверь.

Ликование сменяется страхом. Что же она натворила? Теперь у нее лишь один шанс сбежать. Невзирая на боль, девушка изо всех сил тянет веревки, брыкаясь и извиваясь всем телом.

Сколько прошло времени определить невозможно, но Юра снова показался в дверях. Одетый в спортивный костюм, он источал жгучую ненависть, приближаясь к ней. Подойдя в плотную, мужчина на отмажь ударил ее. Кулак опускался на беззащитное тело с пугающей расчетливостью. Ася кричала, уже не пытаясь скрыться.

– Болит. Твой. Дружок? – в перерывах прошептала она. – Боишься. Не сможешь. Развлекаться?

«Нужно разозлить его. Лучше пусть забьет на смерть, чем отдаст этим тварям. Надо разозлить…» Мощный удар в голову прервал ход мыслей. Мужчина остановился.