— Я нашёл тебя, жалкий червь, и я иду за тобой. Скоро ты вернёшься обратно во тьму. Ты обречён! Можешь прятаться, но я найду тебя везде!

— Давай, ищи, — ответил я ему. — Мы встретимся и посмотрим, кто чью душу заберёт.

— Хватит бахвалиться, червь! По сравнению со мной ты — ничтожное насекомое!

— Хватит громких слов. Посмотрим, каков ты в деле.

— Ты уже видел мою мощь и скоро увидишь снова. Моя сила неисчерпаема! Я — велик, а ты — ничтожен. Ты умрёшь!

Я хотел ещё что-то ответить, но в этот момент почему-то проснулся. Вскочил в холодном поту и долго сидел на кровати, приходя в себя. Лера мирно посапывала рядом, повернувшись на бок. На её нежное личико упала светлая прядь. Девушка не знала, где я только что был, что видел и с кем говорил. Иначе она вряд ли смогла бы спокойно спать.

Сквозь щели штор пробивался утренний свет. Я осторожно слез с кровати и оделся, стараясь не шуметь и не будить Леру. Из кабинета позвонил Гаврилову, приказал собираться. Он и водитель сегодня заночевали в моём старом особняке, чтобы побыстрее выдвинуться в путь. В пять утра мы с управляющим и Захаром собрались в столовой за завтраком.

Я боялся, что тёмные снова ворвались в наш мир. Даже Сатиру позвонил, чтобы узнать, не наблюдается ли в моём имении новых бездн, но тот успокоил меня, сказал, что этой ночью ничего не произошло. Вчера разведчики обнаружили небольшую яму и штук двадцать тенебрисов, но это было в порядке вещей. Такое, как правило, происходило один-два раза в месяц и не только у меня, но и на всех приграничных территориях.

И всё равно я беспокоился и торопился уехать, не желая своим присутствием накликать беду. Толпа существ мне сейчас нужна меньше всего. В скором времени я собирался начинать строительство шахты. Не хотелось бы, чтобы кто-то помешал.

Настораживал и тот факт, что мой враг вышел на связь второй раз за последние две недели. Это могло значить лишь одно — он уже близко. Знать бы, где именно…

В Омск мы отправились на машинах. Захар меня повёз на «Рубине», Гаврилов поехал на своём седане. По приезде заселились в гостиницу и сразу преступили к поиску подходящей недвижимости, где смогу жить вместе со Светой и будущими жёнами. Ориентировался либо на большую квартиру, либо на особняк стоимостью в пределах пятидесяти тысяч.

Почти неделю мы занимались поисками. Наконец, мне приглянулся один дом в престижном охраняемом квартале на окраине города. Особняк имел два этажа, небольшой сад, а по площади был чуть поменьше бывшего дядиного жилища. Продавец — какой-то местный боярин — согласился отдать его за пятьдесят тысяч. Но были и минусы: в особняке давно никто не жил, и потому он находился в плохом состоянии. Гаврилов рассчитал, что ремонт обойдётся тысяч в десять-пятнадцать, но если возникнет необходимость дом этот продать, я всё равно останусь в плюсе. И я согласился.

В тот же вечер, когда мы с продавцом обговорили все детали и условились о времени сделки, мне позвонил Анатолий Третьяков, чему я немало удивился.

— Что ж вы, Алексей Михайлович, приехали, а даже в гости не заглядываете, — упрекнул меня Третьяков. — Всё прячетесь где-то.

— Да не прячусь я, Анатолий Иванович. Дел много навалилось. Приходится срочно всё расхлёбывать. Сейчас в Омске один важный вопрос решаю, но как вернусь, обязательно загляну, если, конечно, пригласите.

— И как долго намереваетесь там оставаться?

— Может быть, около недели. Точно сказать пока не могу.

— Срочные дела, значит… А у меня тоже срочное дело, между прочим. Вот и звоню вам. Кое-что на границе происходит нехорошее. Вам следует знать об этом.

У меня внутри всё похолодело. Неужели враг всё-таки нашёл меня и уже добрался до рубежа? Если так, то остановить его будет тяжело. Разве что вся первосибирская аристократия соберётся, чтобы дать ему отпор, да и то не факт, что справится.

— Что случилось? — спросил я.