— По словам полиции, в драке погибли тридцать семь человек. По-вашему, это мелочи?

— Мне, конечно, жаль, что так случилось. Вот только вы упускаете одну небольшую деталь. Все погибшие — убийцы, посланные моим отцом с определённой целью. Кто его заставлял это делать? И какая моя в этом вина?

— Похоже, ваши отношения с родителем зашли в тупик.

— Очень точно подмечено. На самом деле, мне от него ничего не надо. Только одно — что бы он оставил нас с сестрой в покое. Но даже эту скромную просьбу он упорно отказывается выполнить из-за своего бараньего упрямства.

— Один из несовершеннолетних детей Озёрова покинул дом без разрешения, — вклинился в разговор второй, обычно молчавший, сотрудник. — Жёсткая реакция со стороны рода вполне объяснима.

— А моя реакция не объяснима? — я стрельнул недовольным взглядом в агента. — Я защищаю сестру. А теперь — и свою жизнь.

— Мы понимаем. И тем не менее, хотелось бы предостеречь вас. Вы подвергаете себя опасности, — заговорил Синеусов, не дав своему коллеге продолжить спор. — Вот что нас больше всего волнует.

— В областях тьмы я тоже подвергаюсь опасности, — напомнил я.

— Без сомнения, но в областях тьмы вы выполняете задачи государственной важности. А драки с родственниками — риск неоправданный.

Мы добрались до пруда и уселись на лавке в уютной тени прибрежных берёзок.

— Ну извините, — развёл я руками. — Я вам объяснил, как дела обстоят. У нас с папаше — вражда. И что-то мне подсказывает, так просто она не закончится. Отец воспринял мой поступок, как личное оскорбление. Теперь погибли его люди, его родственник, возможно, не один. Он — аристократ старой закалки и без ответа это не оставит. Мне придётся продолжать с ним войну, хочу я этого или нет.

— Помнится, я говорил вам, чтобы в случае возникновения проблем, вы звонили мне. У вас же сохранился мой номер?

— Сохранился. Но не буду же я беспокоить столь занятых людей из-за своих семейных неурядиц.

— Алексей Михайлович, Его Императорское Величество печётся о вашей безопасности, поэтому мы здесь. Ваши, как вы выразились, семейные неурядицы касаются не только вас. В них оказываются втянуты другие знатные люди, в том числе из других родов. Ситуация может вот-вот выйдет из-под контроля. Однако вы, кажется, этого до сих пор не замечаете.

— Господин Синеусов, мне не первый раз приходится решать проблемы, и я прекрасно понимаю, к чему всё это может привести. Я стараюсь держать ситуацию под контролем. Я к отцу не лез до тех пор, пока он не похитил мою жену. Он перешёл границы дозволенного. Моё терпение иссякло.

— Вы должны были посоветоваться с нами. Вы не имеете полной картины происходящего. Среди погибших есть ваши родственники и члены двух боярских семейств. Влиятельные люди из Нижнего Новгорода недовольны. Это может привести к ещё большей эскалации.

— Господин Синеусов, я всё понимаю. У вас есть конкретное предложение, или вы пришли читать мне наставления?

— Мы пришли предостеречь вас. На самом деле, проблему пока ещё можно уладить. Я побеседую с вашим отцом, и уверен, мы с ним договоримся. Но и вы должны пообещать, что не начнёте мстить, не попытаетесь нанести какое-либо ущерб вашей бывшей семье и не попытаетесь возобновить вражду.

Я задумался. У меня в планах было убийство Михаила, но это — вынужденный шаг. И он мог не только не остановить конфликт, но и усугубить ситуацию. Ведь родственники догадаются, кто виновник трагедии. Будут либо добиться правды через суд, либо объявят кровную месть, что тоже случалось нередко, если судить по новостным хроникам. А мне оно надо?

— То есть, вы убедите моего отца закончить это конфликт, правильно я понял? — уточнил я.