– И чего ты там химичить собрался? – поинтересовался я.

– У нас с вами как задача формулировалась? Извлечь из морской воды "нашу" поваренную соль, достаточно чистую для пищевого использования, для чего мы с вами должны отделить её от примесей – ну, или примеси от неё, это что совой об пень, что пнём об сову. Мне глубоко до лампочки Ильича, в пищу вы эту соль используете или на удобрения переработаете, но задачу-то поставленную выполнять надо или уже не надо?

– Ну и чего бы ты сделал с этой горько-солёной смесью, которую мы – хрен с тобой, так уж и быть – слили не на хрен, а в третий чан? – заинтересовался спецназер.

– Что, что – то, что надо было сделать с самого начала ещё в самом первом чане, даже не заморачиваясь с этими вашими дурацкими растворимостями, плотностями и поплавками, гы-гы! Короче говоря, слухайте сюды, неучи. Начал, допустим, в первом чане осаживаться осадок гипса – переливать или не переливать во второй, это вы уж сами решайте, нужен ли вам тот гипс. А по делу, пока тот гипс осаживается, самое время известь замешать, да "известковое молоко" забодяжить. Не ту вы растворимость глядите, которая по делу нужна. Вливаем это "известковое молоко", которое есть не что иное, как гидроокись кальция, в рассол, и оно там реагирует с нашим, а точнее – с "не нашим" хлоридом магния, который в результате реакции обмена осаживается в виде практически нерастворимой гидроокиси магния, а образовавшийся хлорид кальция реагирует затем с прочими примесями и вываливает в осадок и остатки гипса, и сульфаты магния и калия. И в рассоле у нас после фильтровки остаётся "наш" хлорид натрия с примесью хлорида кальция. Он, правда, тоже горчит, но не так сильно, как хлорид магния, а главное – его растворимость в кипящей воде вдвое выше, а по сравнению с "нашей" солью – почти вчетверо, так что при дальнейшем выкипячивании мы получаем в осадке почти всю поваренную соль практически без примесей, и в небольшом остатке рассола её уже немного, а в основном этот хлорид кальция. Хороший консервант, кстати. Нужен в этом качестве – используем, не нужен – ну, можно и в сульфаты перегнать…

– Это ведь известь, получается, нужна, а известняк на Азорах дефицит, – заметил Васькин, – С Санта-Марии его приходится возить…

– Это для строительства вашего помпезного его много надо, а тут – мизер.

– Так достроим ведь рано или поздно город и перестанем известняк возить, и откуда тогда брать этот мизер?

– Двоечники, млять! Да под ногами же! – геолог едва не расхохотался, – На пляж ракушки прибоем выносит? Ну и чем они вам не известняк? В Америке целый завод по добыче магния из морской воды пережигает на известь ракушки.

– Точно! Если целью задаться, так на пляже за полчаса хоть ведро тех ракушек насобирать можно, – припомнил я летний отдых на море из собственного детства, – На Чёрном море вообще если яму в мокром песке до полуметра вырыть, так до сплошного слоя мелких ракушек докопаешься – черпай сколько надо и не заморачивайся поисками. На Азорах проверять недосуг было, да и песок там другой, базальтовый, но не удивлюсь, если и там такая же хрень окажется, как и на Чёрном море…

– Кстати, насчёт Чёрного моря – не пойму, чего за хрень такая с этой грёбаной солью получается, – пожаловался Володя, – Вот вспомнилось, как мы браконьерили там с корешами из наших гарпунных ружбаек кефаль и варили потом из неё уху. И варили на морской воде – ну, разбавленной, конечно, до кондиции, но соль была из неё, реально морская. Так морской воды если глотнёшь, она реально горчит – не так сильно, как эта океанская, солёность ведь меньше, но горчинка ощутимая. А в ухе – хрен, ни малейшей горчинки не чувствовалось, хоть и пересолили маленько. В смысле, разбавили морскую воду пресной недостаточно. А на Азорах с какого-то хрена реально и в рыбе, и в каше та горчинка ощущалась. Там чего, состав солей другой?

– Странно, такого быть не должно бы, – наморщил лоб Серёга, – Соль в Чёрном море из Средиземного, а в нём – из той же Атлантики. Солёность разная – в Средиземном немного повыше океанской, в Чёрном раза в два примерно ниже, но состав солей один и тот же – где-то около десяти процентов хлорида магния. Не должна атлантическая соль быть горше черноморской. Соль точно из океана?

– А откуда же ещё?

– Стоп! Из океана, но не напрямую! – осенило меня, – Ты, Володя, прямо из моря ведь воду котелком зачёрпывал?

– Дык, ясный хрен! Жрать же охота, и нахрена на то выпаривание соли время тратить, когда она один хрен в воде нужна?

– Вот в этом, млять, и порылась собака. Там выпаривают в одном и том же закутке и непрерывно, хрен кто его когда промывает…

– Накопился остаточный рассол! – въехал Серёга, – Тогда понятно – процент хлорида магния повышенный. Давно они там так?

– Да пару лет – уж точно.

– Тогда – ничего удивительного. Странно, как ещё только терпят. В общем, известь из ракушек – и будет там всем счастье.

– Устричные отмели там надо ещё оборудовать, – вмешалась Наташка, – Устриц можно сырыми есть, можно варить, жарить или запекать – в любом виде вкусные. Сразу вам будет и то самое разнообразие блюд, ради которого вы весь этот сыр-бор и затеваете, и дополнительные раковины на известь для очистки соли.

– И для добычи магнезии на огнеупоры, – добавил я, – Поди хреново – держит температуру на тыщу градусов выше, чем тот каолиновый кирпич.