— Ты… — начал Лорк. Слова барахтались в одышке. — Ты и Лала — ты с ума сошел?..

Князь качнулся, встав на колени. Гнев и боль перемкнули лицо абсолютной яростью. Губы над мелкими зубами, веки над бирюзовыми глазами била дрожь.

— Ты шут, ты скот, прилетел на Землю и посмел коснуться руками, своими руками моей…

— Князь, не надо!.. — Ее голос натянулся над ними плотным пологом. Мучение. Яростная красота расколота криком.

Князь, шатаясь, поднялся, выцепил еще одну плавучую полку. С рыком ее метнул.

Лорк заорал, когда та полоснула по руке и расшиблась о стекло двери позади.

Дыхнуло прохладой — раздвинулись панели. С улицы вкатился смех.

— Я до тебя доберусь! Я тебя поймаю и… — Князь кинулся к Лорку, — покалечу!

Лорк развернулся, перескочил кованое железо и вломился в толпу.

Люди кричали, пока он прорубался насквозь. Руки били по лицу, толкали в грудь, хватали за плечи. Крик — и смех — нарастали. Князь был за ним, потому что:

— Чего это они?.. Эй, берегись…

— Дерутся! Гляди, это Князь…

— Держите их! Держите! Они что, все с ума…

Лорк вырвался из толпы, запнулся у парапета. На мгновение завис над стремительной Сеной и мокрым камнем. Отпрянул, обернулся.

— Пустите меня! — завывал Князь из толпы. — Пустите мою руку! Мою руку, пустите мою руку!

Память ударила под дых, до сотрясения. То, что было замешательством, стало страхом.

Каменные ступени рядом вели к пешеходной дорожке вдоль реки. Лорк сбежал вниз и, достигнув низа, услышал за собой других.

По глазам шлифанули огни. Лорк затряс головой. Свет на мокрой дороге, замшевшая каменная стена сбоку — кто-то направил прожектор, чтобы лучше видеть.

— Пустите мою… — Лорк услышал Князя, прореза́вшего толпу. — Я его достану!

Князь кубарем летел вниз по ступеням, отражаясь от камней тенями. Удержался от падения, сощурился в подсвеченную реку.