— Не страшно, — сказал Мыш, забирая сирингу.
Он был пьян и устал. Вышел из бара, поблуждал вдоль раскаленной губы Пекла3, перешел наконец мостик, ведущий к платформе семнадцать. Небо чернело. Рука вилась по ограждению, пальцы и запястье подсвечивало оранжевым.
Некто стоял впереди, опираясь на ограду.
Мыш замедлился.
Кейтин мечтательно глядел в бездну, свет снизу надел на него маску демона.
Сперва Мыш решил, что Кейтин говорит с собой. Потом увидел обсыпанный драгоценностями аппарат в руке.
— Врежьтесь в глубь человеческого мозга, — говорил Кейтин записчику. — На полпути от конечного до продолговатого мозга вы найдете гроздь нервов, напоминающую фигуру человека, но ростом в сантиметры. Она соединяет воздействия на органы чувств, возникшие за пределами полушарий, с психическими абстракциями, формирующимися в мозгу. Уравновешивает восприятие мира вовне с познанием мира внутри… Врежьтесь в глубь расхлябанного сплетения интриг, что единой сетью крепит мир к миру…
— Привет, Кейтин.
Кейтин воззрился на него сквозь горячую рябь от лавы.
— …привязывает звездную систему к звездной системе, хранит единство структур солоцентрического сектора Дракона, Федерации Плеяд и Внешних Колоний: вы обнаружите вихрь дипломатов, выбранных или самоназначенных чиновников, честных или коррумпированных, смотря по обстоятельствам… короче, правительственную матрицу, принимающую форму мира, который она представляет. Ее функция — реагировать на и уравновешивать социальное, экономическое и культурное давление, а оно смещается и пронзает империю… Ну а если кто-то сможет врезаться в глубь звезды, в центре, окруженный пылающим газом, обнаружится столп чистой ядерной материи, сферический или сплющенный, как и форма самой звезды. Во время солнечных возмущений этот центр прогоняет вибрации от возмущения сквозь звездную массу, чтобы погасить их, породив приливы и отливы на ее поверхности… Иногда крошечные тела, уравновешивающие перцептивное давление на человеческий мозг, делают что-то не то. Часто правительственная и дипломатическая матрица не в силах справиться с давлением миров, которыми правит. А когда что-то идет не так в уравновешивающем механизме звезды, рассеивание невероятной звездной мощи сдвигает по фазе титанические силы, отчего звезда становится…
— Кейтин?
Кейтин выключил записчик и посмотрел на Мыша.
— Что ты делаешь?
— Заметки для моего романа.
— Для чего?
— Архаическая форма искусства, вытесненная психорамой. Увы, она была способна на исчезнувшую нюансировку, как духовную, так и творческую, которой более непосредственная форма пока не достигла. Мыш, я — анахронизм. — Кейтин улыбнулся. — Спасибо за мою работу.
Мыш пожал плечами.
— О чем это ты говорил?
— О Психологии. — Кейтин положил записчик в карман. — О Политике и Природе. Трех «П».
— Психология? — переспросил Мыш. —