Она сильна. На своем пике ученица будет великой темной, куда там мне. Замыкается связь учитель-ученик, наши ауры пульсируют в унисон, как два черных солнца, моя власть над реальностью разгоняет амплитуду все сильнее.
— Ученица.
— Да, Учитель.
— Поднимись!
— Вы охренели! — кричит сквозь завывания ветра посланник. Резонанс от наших источников глушит ментальную связь на корню. — Не так резко, алгоритмы не рассчитаны на такие мощности!
Сдерживая ухмылку, приглушаю мощность дуэта. В небе формируется гигантский магический круг, сейчас мне кажется — я мог бы вычертить каждый глиф алгоритма с закрытыми глазами. Аббатиса была права — моя власть над темным началом усилилась.
— Гребаный монстр, — бормочет вполголоса посланник. — Зачем старые козлы припрягли меня, если он прекрасно справляется сам?
Из чистого пижонства прямо на ходу изменяю, оптимизирую распределительный контур. Так, хорош выпендриваться, еще испорчу что-нибудь в печати. Построение круга завершено. Я отпускаю ученицу, она без сил садится на черные плиты. Теперь нужно лишь питать магическую фигуру энергией в течение двух минут, и все завершится. Что за? Общий ток силы не меняется, но теперь энергия забирается не из активного резерва источника, а смещается во внутренние области, этак скоро вслед за маной пойдет моя изначальная Ки… Что за херня? В визуализации продвинутого истинного жгуты энергии окрасились красным — моя жизнь утекала в небесную печать. Я и правда что-то испортил в печати, и теперь она высушивает меня? Впрочем… На меня снизошло понимание. Я в любом случае успею коснуться небес. А жизнь — я сам жаждал искупления. Подходит. Вспомнилась старая книга, где говорилось, что смерть должна быть итогом и венцом жизни. Жизнь и смерть мага — не принимать же всерьез шестнадцать лет обычного школьника…
— Прикончи его, — негромко скомандовал посланник, и глаза ученицы вспыхнули одержимостью. Девушка вскочила, словно подброшенная пружиной, изогнутый нож скользнул из рукава, устремился к моему незащищенному горлу…
Во мне словно лопнула натянутая струна. Зачем этот подонок пытается меня прикончить, ведь и так последние капли моей жизни… Мир загудел исполинским колоколом, я еще увидел, как лезвие танто проходит сквозь мою призрачную плоть. Подо мной расстилался мир, вся планета одновременно. Рядом — и одновременно во мне — присутствовало чувство других разумов, сотен спящих, трех десятков бодрствующих. Серебряный план. Последнее пристанище магистров. Я умер?
«Этот вопрос надоел всем еще в Темные Века.»
Эм. Великие предки, позвольте…
«Не тяни, говори нормально.»
«Ты не умер, это состояние равновесия. Сейчас вернешься в реальность.»
«Замечу, это было самое отстойное равновесие за последние шесть сотен лет.»
«Ты забыл Огнеокого.»
«Идите в задницу. Нормальное у меня было равновесие.»
«Возвращайся, — мыслеголос Алой Княгини пресек вялую ссору. — Убей это ничтожество, и исполни обещание. Стань нашим сосудом.»
Обещание? Сосуд?!
На восточной границе Ничейных Земель, над крошечной иглой Черной Башни, горит гигантский магический круг. Если смотреть отсюда — глифы отчетливо складываются в призыв. Кастер обещает принять великих в свое тело.