В другой раз Таня напихала себе в нос пушистых вербных почек – «котиков». Часть «котиков» вытащили, а часть так и осталась где-то в Тане. Мама сказала, что они теперь там у неё загниют. Но где «там», не уточнила. С тех пор каждый раз, когда Таня заболевала и у неё случался насморк, она думала, что это «котики» передают ей привет.

Ещё был ключ с узкой дыркой, надетый Таней на палец до самого основания: палец застрял и распух, уже думали вызывать сварщика, но обошлось. Язык, прилипший на морозе к дверной ручке подъезда. Колоски пшеницы, впившиеся в Танино горло, как сюрикены. И много чего ещё, что Таню не убило, но закалило.

По мере взросления ставки росли. Студенткой иняза Таня каждый год ездила в Америку по программам студенческих стажировок. Тем летом её отправили на Кейп– Код работать официанткой в богом забытой таверне. Работа Тане сразу не понравилась. К тому же управляющий возьми да и скажи: «До конца сентября не вздумай куда-либо рыпаться». Через два дня Таня сбежала.

Стас и Виталик, едва знакомые нелегалы из Челябинска, предложили подвезти Таню до Бостона на своём полуразвалившемся «Корвете». «Там, – сказали они, – ты легко найдёшь новую работу». Пожить на первых порах они предложили у себя, в Роксбери.

Даже из окна дребезжащего «Корвета» Роксбери показался Тане недружелюбным: однотипные, старые дома, разрисованные граффити, выбитые стекла, много мусорных баков и мусора, который почему-то валялся возле баков, а не в них. Ремонтные мастерские, гаражи, много старых покрышек и мало белокожих людей. «У нас интернациональный район, – гордо сообщили челябинцы. – Главное – соблюдать меры предосторожности». Какие именно, они так и не объяснили.

На следующее утро Стас и Виталик ушли на работу. Перед уходом Стас предупредил:

– Ты, это, не выходи пока никуда, это небезопасно. У меня завтра выходной, я тебе сам всё покажу.

– Не ходить… опасно, – тихонько проговорила Таня.

Через несколько минут она уже натягивала чёрный спортивный комбинезон для занятий аэробикой. Таня всегда была физически активна и не собиралась изменять своим привычкам только потому, что оказалась в каком-то там Роксбери. «Знакомство с районом лучше всего начинать с утренней пробежки», – решила она и сделала хвост на макушке.

В комбинезоне Таня выглядела, как модель из журнала Shape. Но у него был один недостаток – ни одного кармана.

Поэтому Таня взяла с собой только ключ на верёвочке, который повесила на шею.

Было 10:30 утра. Таня вышла из дома и огляделась: слева простиралось подобие сквера, где группа афроамериканцев курила какую-то трубку – одну на всех. Таня решила быть осторожной и побежала направо. Ничем не примечательная, грязноватая улица одинаковых таунхаусов уныло тянулась до перекрестка со светофором, откуда Таня снова повернула направо и побежала трусцой вдоль бесконечной вереницы ремонтных мастерских, мелких магазинчиков и многоквартирных домов. Иногда прохожие останавливались и смотрели ей вслед так, будто никогда не видели симпатичных белых девушек в обтягивающих чёрных комбинезонах, грациозно бегущих по Уивер-вей.

Было жарко. Таня устала и захотела пить. К тому же примерно с середины пути рядом с ней всё время бежал какой-то чернокожий мужик в сандалиях и громко пел. А некоторые прохожие мужского пола несколько раз пытались дотронуться до неё. Таня услышала много новых, не английских слов, сказанных ей вслед. «В целом не так уж это и опасно», – подумала Таня и решила, что пора возвращаться.

Она полагала, что её квартал находится за поворотом, после двух светофоров. Но это был не её квартал. На перпендикулярной и параллельной улицах его тоже не было. А самое главное, Таня даже не знала название улицы, на которой жила, – она помнила только табличку «15» на доме и обожжённую, разрисованную граффити Fuck Gwen стену.

С собой у Тани был только ключ на верёвочке и чёрный обтягивающий комбинезон.

Поначалу она просто металась по району. Но чем больше суетилась, тем хуже соображала, где находится, и тем больше привлекала внимание окружающих. Попросить помощи у местного населения было непросто. «Здравствуйте, я Таня и я потерялась. Я не знаю, где я живу, у меня нет с собой никаких документов, и я не знаю ни одного телефона, по которому можно позвонить и узнать адрес, по которому я проживаю», – так звучало бы её обращение.

А желающих помочь Тане среди мужского населения района становилось всё больше. Чернокожий мужик, что бежал рядом с Таней и пел, заметил конкуренцию и предпринял активные попытки познакомиться. Он называл ее darling и странно двигал бёдрами, пытаясь схватить за руку.

И тут Таня разозлилась – на себя, на жару, на обтягивающий комбинезон и сумасшедшего чернокожего мужика.

– Да пошёл ты на хуй отсюда!!! – закричала она по-русски и выпучила глаза, как это делала её мама, когда выгоняла со стройки прораба Шерзода.

Пока её сталкер соображал, куда ему следует идти, Таня решила действовать и уверенно шагнула в распахнутые ворота автомастерской, расположенной рядом. Вытащив из-под машины очень грязного и очень удивлённого механика, Таня попросила: