Очнувшись, она непонимающе посмотрела на меня, потом на часы.

– Ужас какой-то, – побормотала она, не двинувшись с места, кое-как складывая газету. – Вы читали? Уму непостижимо, что вот уже месяц у нас здесь творятся страшные дела, а полиции, похоже, все до лампочки. Только и делают, что регулярно печатают в газете сводку об очередной жертве этого маньяка.

– Какого маньяка? – спросила я, запирая кабинет.

– Как какого? – раздраженно отозвалась Светлана, шурша пакетами. – Про него все газеты печатают. Нашли звезду, видите ли! А главное он в нашем районе орудует. Сволочь! И только одна газета предупреждает, чтобы по вечерам носа из дома не показывали, не ходили поодиночке и были предельно внимательными. А вот чем полиция занимается – про то ни словечка.

– То, что его не могут поймать, понятно. Он ведь свидетелей не оставляет… да где же он, – я никак не могла отыскать в сумочке ключ от машины. Неужели в спешке оставила его на столе. Придется снова открывать кабинет и искать там. – Свидетелей нет, никто его не видел и неизвестно кого искать… Ага!

Ключ нашелся, и пока Света выволакивала свои, битком набитые продуктами, сумки, я выключила ее компьютер.

– Так-то, оно так, – нервничала Света, натягивая курточку, следя, чтобы сумки, стоящие в ногах, не повалились на пол. – Но и у полиции много возможностей при нынешней современной технологии. Они же не с лупой до сих пор работают. Вон в сериалах криминалисты по найденному волосу и слюне на окурке, определяют пол и рост преступника и даже чем он в детстве переболел. Ни за что не поверю, что на растерзанных трупах женщин этот нелюдь не оставил следов. Может, кто нибудь из бедняжек перед смертью сопротивлялась.

– Если он не оглушал их ударом по голове, может и сопротивлялись, – я никак не могла дождаться, когда же Света подхватит свои сумки и выйдет за дверь. – И потом, ты больше сама себя пугаешь. Минусуй то, что пишут газеты. Давай я подброшу тебя домой, но с условием: про маньяка мы больше не говорим.

Света мигом подхватила свои сумки и, оборачиваясь ко мне на ходу, затараторила:

– Как я вам благодарна, Марина Евгеньевна, а то сижу и думаю, как домой пойду, и дойду ли живой вообще. Все, больше ни словечка не скажу. Была бы охота об этом изувере говорить. Женщин вот жалко. Ведь тут берегись, не берегись, кто-то все равно заканчивает работу поздно. Не каждую же до дома может подбросить начальство.

Высадив Свету у ее дома, я доехала до своей стоянки и, поставив машину, поспешила домой, по привычке замедлив шаги у «Короны». Вчера ночью я постаралась на славу одна допив бутылку вина. Едва я ступила на крыльцо магазинчика, как меня окликнули. Обернувшись, я с удивлением увидела, подходящего ко мне, Родиона.

– Я ждал тебя у супермаркета, – объяснял он, улыбаясь моему изумлению.

Похоже, он, не смотря ни на что, был рад видеть меня так же, как и я его.

– Ты говорила, что заедешь в магазин, вот я и решил перехватить тебя у супермаркета. Потом увидел твою машину, подрулившую к парковке, и подумал, что успею догнать тебя там, но видимо мы разминулись. И, все равно я, как видишь, перехватил тебя. Нам обязательно сюда заходить?

О выпитом вине, разумеется, говорить было нельзя, неудобно, и я сказала первое, что пришло в голову: у меня закончился хлеб и ватные диски. Но главное, мне необходимо было время, чтобы подготовиться к предстоящему объяснению.

– Хорошо, пойдем, – согласился он и, взяв меня под локоть, открыл передо мной дверь магазинчика.

На меня пахнуло знакомым ароматом бакалеи: свежим хлебом, сахаром, копченостями. Мы вошли. Пальцы Родиона стискивали мой локоть. Он огляделся с видом человека непонимающего, как его сюда занесло и что он здесь делает. Я же была неприятно удивлена тем, что у прилавка стояла небольшая очередь. По какой-то необъяснимой прихоти, именно сегодня, когда я зашла сюда с Родионом, здесь толпился народ и, как на грех, за прилавком, вместо Людмилы, сновал Сеня. Одно хорошо, что ему, похоже, некогда было пререкаться. Заняв очередь, я уже пожалела, что затащила сюда Родиона.

– Женщина, извините, но не могли бы вы купить мне хлеба?

Со своего места в очереди, я посмотрела вперед. Говорившая оказалась сомнительного вида тетка, неопределенного возраста. Вытянутая футболка бесформенно висела на ней, а мятые спортивные штаны пузырились на коленях, но одежда хоть и была мятой, слава богу, выглядела чистой. Собранные в хвост волосы, спрятаны под обтрепанную бейсболку. Все это время она топталась у витрины с нарочитой внимательностью разглядывая лежащие за ней продукты, время от времени, не уверенно поглядывая на отоварившуюся плотную женщину в дешевом синтетическом жакете с люрексом и трикотажной юбке. Тетка придирчиво оглядывала продукты, выкладываемые перед ней Сеней, однако без всяких замечаний, запихивала их в пакет. Две стоящие передо мной женщины, до этого неприязненно оглядывая попрошайку, тут же насторожились, готовые сорваться на скандал, если та вздумает сунуться без очереди.

Почувствовав общее настроение, бомжиха приложила руку к груди и просяще произнесла: