— А чего я?

— Но вы же благородная! А он же рыцарь! Вон, цепь и шпоры! — в доказательство камеристка тронула изваяние рукой. Вместо ожидаемой холодности доспехов, Константа ощутила под рукой как будто мыльную пленку. Дочь барона надула губы:

— Мне что, в забрало его целовать? А вдруг он старый, как батюшка? Или тоже козел, как граф Дебиан? Ничего же не видно!

Зафира подула себе на плечи, отгоняя бесов. То же сделала и камеристка. Наваждение не развеялось.

— Если дьявол не идет к девушке, — дочь барона вздохнула. — Придется выковыривать его из логова… Видимо, даже капля крови благородных баронов Рыск приводит порождение ада в ужас.

Константа не почитала рыцарские романы:

— А может, вернемся? Вы же доказали свою храбрость. Дьявол вас избегает — тем хуже для него.

Зафира топнула ножкой:

— Но кто же избавит меня от графа Дебиана?

Посмотрела на камеристку и задумалась: мягкое упорство Константы всегда одерживало верх. А тут еще служанка выложила козырь:

— Если мы до конца бури не вернемся, батюшка заметит наше отсутствие! Дьявол даже боится показаться вам на глаза. А батюшка ваш не таков!

— Ну… Хорошо… — Зафира сдалась. — Но по рыцарским канонам я хотя бы произнесу вызов! Вот!

Обернувшись к рядам немых жертв адского колдовства, дочь барона снова закричала, будто превозмогая грозу:

— Во имя святой Беос, святого Кондратия, и ангела Рыска! Я, пятьдесят девятая в благородному роду Рыск именем предка-победителя! Призываю поверженного нечистого!

Откашлялась и добавила:

— Враг рода людского, выходи!

И тут появился Дьявол.