Лифта не оказалось — дом был пятиэтажный. Олег поднялся на четвертый этаж, сверил номер квартиры со своей записной книжкой.

— Заходите!

Улыбка, пышные темно-рыжие волосы, влажные темные глаза. Женщине было никак не больше двадцати пяти — она показалась ему совсем молоденькой. Олег вошел, поздоровался, представился. Снял куртку, украдкой приглядываясь к хозяйке. Он пытался найти в ней что-то общее с погибшей. И не находил ничего.

— Вы так точно пришли, — улыбнулась она. — Меня зовут Тамара Владимировна. — Отчество она выговорила с небольшой запинкой, как будто сознавала, что по возрасту не совсем имеет на него право. И тут же поправилась: — Просто Тамара. Пожалуйста.

Она провела его в одну из комнат. Всего, как заметил Олег, их было две.

— У нас с вами целый час, — сказала хозяйка. — Давайте сразу обсудим: для чего вам нужны мои уроки?

— То есть? — растерялся Олег.

Тамара объяснила. К ней приходят люди, которых по тем или иным причинам не устраивает собственное произношение. Иногда это связано с работой — например, если человек чувствует, что неправильный, провинциальный выговор мешает ему продвинуться по службе. Иногда приходит молодежь, мечтающая о театральной или киношной карьере. Таких, кстати, меньше.

— И это очень жаль, — заметила Тамара. — Потому что стоит включить радио или телевизор… Чего там только не услышишь. Иногда я просто не понимаю, что говорит диктор. Раньше, конечно, такого не было.

Она вернулась к предмету разговора. Прежде всего ей нужно знать, какая у него цель. Потому что от этого зависит, какой курс занятий ему нужен. Иногда достаточно просто кое-что подправить. Но куда чаще требуется серьезная длительная работа. Так зачем же это ему?

— Для… Собственного развития, — наконец ответил Олег.

Она чуть сощурилась — видимо, была близорука. На письменном столе лежал кожаный очешник, но очки явно надевались только для работы. Тамара разглядывала гостя спокойно, вежливо, но удивленно.

— Значит, для себя? — уточнила она. — Странно, что вы сами поняли, как это нужно… Первый подобный случай…

И спохватилась:

— Извините!

— Ничего. — Олег воспользовался приглашением и присел к письменному столу. — Мне даже лестно, что я — единственный в своем роде.

Тамара тихонько засмеялась. В самом деле, голос у нее был удивительно приятный, произношение мягкое, но отчетливое, напоминавшее какую-то ненавязчивую, давно знакомую музыку. Почему эта музыка показалась такой знакомой, Олег понял позже. Тамара говорила в точности так, как дикторы на прежнем, советском телевидении. Он уже успел от этого отвыкнуть.

— Прочитайте, пожалуйста, текст, — попросила она, подавая ему раскрытую книгу и доставая из футляра очки.

Олег прочел. При этом он почему-то начал запинаться, хотя старался произносить слова как можно вернее. Он досадовал на себя и заметил, что пару раз неверно расставил ударения. Наконец Тамара его остановила. Лицо у нее было задумчивое.

— Знаете, неплохо. Совсем недурно. Вас в самом деле беспокоит произношение?