— Вот ее — я ткнул пальцем в сторону, куда ушла злобная посланница — Ее уже поимели. Другое слово не придумать. Была жертва. Стала подстилкой. Теперь она налитая злобой приспешница мечтающая только об одном — чтобы не она одна оказалась такой невезучей. Все ждала, что сегодня и тебя растянут на грязном полу. А тут такой облом — ты сумела проявить смелость и наконец-то сказала — нет! Хватит!
— Я молчала.
— Ты мне не мешала.
— Ну да. Не мешала тебе копать нашу общую могилу. Идут. Что мне делать?
— Сиди спокойно — спокойно сказал я.
— А если договориться миром не удастся?
— Точно не удастся — оповестил я ее, рассматривая двигающуюся к нам делегацию.
— Ты же говорил, что шансы договориться есть! Миром!
— Да. Говорил.
— И?
— До этого я не видел Джонни — вздохнул я с грустью, глядя на того, кто, будь его кожа зеленого цвета, вполне бы мог быть истинным орком.
— Вот черт! Ты что говоришь?! Нам надо договориться! Надо!
— Не дергайся. С таким не договориться. За километр же видно — он тупой, жадный и болезненно гордый. Вон как пыхтит и рычит. Такой предпочтет потерять выгоду, но не лишиться мнимой репутации.
— Вдруг получится! Оди!
— Дам ему шанс — дернул я плечом — Пусть начнет говорить первый. С первых слов все будет ясно.
— Твою мать…
Размашисто шагающий мужик приближался и приближался. С каждым его шагом я получал больше информации. Белокожий. Громадный. Жир вперемешку с мышцами. Огромное пузо торчит из-под майки, ручищи как свиные окорока. Ляжки бычьи. Шорты в облипку. Голова мелковата для его габаритов. Злобно сверкающие глаза смотрят из-под выпуклого маленького лба. Черные волосы торчат в разные стороны, образуя что-то вроде неумело начесанной львиной гривы. Он еще и злобно скалится, старательно демонстрируя зубы. Работает на публику. Лютый огромный зверь — само собой хищный. Само собой черногривый лев. По имени Джонни. В майке, желтоватых штанах, красных сланцах. Пузо придавило бедолагу ремень с коего свисает пластиковая дубинка.
За лидером топают еще четверо. Девушка и три парня. Все они младше лидера лет на пять-десять. Все они наслаждаются своим положением и явно ожидают веселого развлечения. А уже за их спинами ковыляет посланница, держась шагах в десяти позади. Ну да — она так… никто… прислужница, а когда под рукой нет кого-то посимпатичней — сгодится и для небрежных потрахушек.
Еще толком не подойдя, Джонни разинул и бешено заревел:
— Сука! Гнида! Падла! Мразь! Иди СЮДА! — пальцем-сосиской Джонни ткнул себе под ноги — Сюда, соска долбаная! СЮДА! Молись, падла, чтобы я тебе твои сучьи мозги не выбил разом! Не иди! Нет! Ползи, с-сука! Ползи-и-и! — он разинул рот еще ширше и полился такой мат, что я аж рот приоткрыл, старательно внимая этой безбожной чернухе.