— Мне кажется, — сказала Кара, — мне придется пересесть за другой столик.
— Он великолепен.
— Правда?
Кара скосила на нее глаза:
— Может, я что-то не заметила? Никаких раздражающих привычек?
Линн засмеялась:
— Никаких, если не считать привычку бросать повсюду обертки от «тамз».
— Он действительно так сексуален, как выглядит?
Лицо Линн вспыхнуло при воспоминании о прошлой ночи и о том, что произошло утром в примерочной.
— Похоже, что он изучил все статьи в журналах, рассказывающие о том, что хочет женщина.
Кара улыбнулась. Линн смотрела в зеркало женской комнаты, как Кара приглаживала брови при помощи зубной щетки. Это была старая желтая щетка, покрытая слоем туши; Линн помнила ее еще с тех пор, когда они вместе работали помощниками продюсера.
Домашняя привычность того, что делала Кара, согрела ее.
Она даже сделала шоу о том, какую важную роль играют друзья в жизни людей, у которых маленькая семья. Друзья становятся для них поддержкой, тем самым заменяя семью.
Линн спросила:
— Ты не замечаешь во мне ничего нового?
— Ты имеешь в виду твою улыбку? Хорошее настроение? Или тот факт, что ты знакома с мужчиной уже неделю, а он еще не попросил у тебя денег?
— Я имею в виду это. — Линн подняла ногу. Под тонкими колготками в нескольких дюймах над лодыжкой голубела буква Г. Под ней расположились тонко очерченные пухлые красные губки.
Кара онемела от удивления.
— Когда ты сделала это? — Она наклонилась ближе.
— Сегодня утром. Это была идея Грега. Это его подарок. — Она рассмеялась. — Он сам выбрал рисунок. Он называет это «переносной поцелуй».