— Розалин, вернись на своё место. Не позорься.

Голос герцогини был холоднее периода крещенских морозов. Женщина продолжала сидеть на своём месте и спокойно есть пирожное, да попивать чай, под слёзы, стоны и крики мучающегося от острой боли подростка.

При этом все остальные слуги, которые окружали нас, вели себя также, словно ничего не видят, ничего не слышать, да и вообще, ничего не происходит. Ни рыцари, ни горничные, ни садовые работники… Полное игнорирование. Словно они… знали.

И тут я заметила, что десерт из тарелки Майкла всё же был надкушен. Тот самый десерт, который я хотела попробовать. Всего одна ложечка… И так много страданий.

Это яд…

Но больше всего меня поразило то, что, скорее всего, об этом знал и сам Майкл. Он прекрасно понимал, что хочет сделать герцогиня, но сделал вид, словно тому ничего не известно. И Майкл не притворялся. Того трясло, пот лился ручьём, а изо рта с кашлем выходили брызги крови.

Я тут же вспомнила тот ужас в глазах Майкла, когда я предложила ему изготовленные кексы. Это его реакция и крики… Это ведь далеко не в первый раз, верно?

Тогда я не понимала, но сейчас…

— Чего вы все стоите? — гневно бросила в сторону рыцарей. — Наследник герцогской семьи болен! Немедленно отведите его к лекарю!

Но те лишь нахмурились, поджав губы. Может им и неприятно слышать крики подростка, да вот только всё равно успели привыкнуть к подобному. И успели выбрать для себя сторону. Это далеко не Майкл.

— Розалин, — холодно произнесла герцогиня. — Ты всё неправильно поняла, — отозвалась она, улыбаясь одними губами, в то время как в голубых глазах бушевала ярость. — Это просто тренировка.

— Что? — ахнула я, готовая схватить пирожное из тарелки Майкла и силой впихнуть его в рот Сюзанны. — Какая, к чёрту, тренировка?!

— Боже-боже, — вздохнула герцогиня. — Откуда ты только понабралась таких выражений? Леди не присуще выражаться столь грубо и вульгарно. Ты же всё-таки невеста наследного принца. Что будут говорить о нашей семье люди, если услышать тебя?

— Я спросила, «какая, к чёрту, тренировка»? — повторила свой вопрос, делая паузу на каждом слове. — Ему плохо!

— Тренировать тело всегда плохо, — протянула герцогиня, при этом продолжая улыбаться. — Сын герцога должен быть сильным не только духом, но и телом. Поэтому необходимо иметь иммунитет к некоторым ядам. Да, может это и выглядит… неприятно. Но это ему же на пользу. Уверяю, — на последних словах улыбка герцогини стала не просто широкой, а скорее злобной и дьявольской. Но лишь на миг. Потом она вновь словно надела маску.

Она его не убьёт, но это не значит, что не будет мучать. То же самое делает и герцог. Избивает Пьера до полусмерти, но не убивает парня. Наслаждаются страданиями тех, кто ни в чём не виновен. А те, кого они на самом деле хотят уничтожать, живут себе припеваючи.

Да уж… С каждым прожитым днём в этой семейке, всё лучше и лучше понимаю Розалин.

Но терпеть подобное не намерена.

— Вы, двое, подошли сюда, — указала на двух рыцарей. — Взяли брата и немедленно отнесли его к лекарю. И не дай Боже ему по пути станет хуже… Клянусь, я сделаю так, что кровь у вас в итоге будет литься не только изо рта, но и из других доступных отверстий.

— Они тебя не послушают, Розалин, — продолжала усмехаться герцогиня, попивая чай. — Это мои люди, так что слушаются они только меня. А как я уже говорила…