— Да, но это подействует только на этот мир и лишь на тех, кто живет в нем. Ты сотрешь для них все события, которые произошли после той точки, в которую вернешь время.
— Только на этот мир, то есть Джошуа…
— Да, твой друг не воскреснет.
— Но остальные? Что насчет Талии?
— Остальные вернутся. Талия, пожалуй, единственная, кто будет все помнить. Она останется в этом мире, но вот ее силы, боюсь, исчезнут. Когда ты соприкоснешься с энергией Ультимы, она больше не сможет контролировать поток душ. Но Отто, чтобы это сработало, нужно…
— Быть крайне, чертовски, невероятно удачливым!
Талия.
Отто лежал пред ней. Беззащитный и израненный. Ее навыков не хватало, чтобы подлечить его. Да и рана от первородной стали, это не то, что можно исправить манипуляциями с духовной энергией.
Эдвин рассматривал сгусток энергии, оставшийся после Ультимы.
— И когда эта хреновина рванет?
— Я без понятия, знаю не больше тебя.
— Но ты была с этим Фаустом несколько лет, должна же ты хоть что-то знать.
Талия шумно вздохнула. Нет, она не знала, ведь Фауст всегда имел собственный план, который скрывал ото всех. Но сейчас ее мысли и не ворошили эти моменты. Все, чего она хотела, это чтобы Отто выжил.
Вереск сидела, прислонившись спиной к громадному камню. Ее ноги успели обработать, обвязав несколько палок на манер шины. Она все еще испытывала боль. Даже природная живучесть и быстрая регенерация не позволяли ей исправить такого рода повреждения.
— Хватит суетиться, Эдвин. Это конец, там нет резона продолжать, давай просто примем уготованное нам судьбой.
Она совсем отчаялась, даже несмотря на то, что Элхор спас ей жизнь ценой своей, продолжать ее совсем не хотелось.
Эдвин подошел к форвалаке и грозно положил ладонь на плечо.
— Послушай сюда, кошка. Мой брат отдал жизнь ради тебя, ради всех нас и ради будущего, и я не дам его жертве пропасть понапрасну. Заберу тебя в… ах да. Ладно, мы смотаемся в новый мир, глянем что да как, поставим тебя на ноги. Готов поспорить, там найдется куча сильных противников и уйма вкусной жратвы.
Губы вереск задрожали.
— Но Элхор… И даже Карим.