— Ваша светлость… — нерешительно проговорил он. — Ваша светлость… Сен-Шевиот… известия скверные…

Певерил, услышав эти слова, напрягся. Его лицо стало белым, как мрамор. Он услышал дикий вопль барона:

— Вы хотите сказать, что ребенок мертв?!

— Увы. Да, милорд.

— Мертв!!! — яростно вскричал Сен-Шевиот. — Сто тысяч чертей! Я знал, что миледи никогда не родит живого ребенка! Несчастная дура!

Певерил Марш, услышав эти слова, был настолько возмущен, что осмелился спросить:

— Господи, милорд, а что с ней?! — воскликнул он.

Барон не отозвался. За него это сделал доктор:

— Леди Сен-Шевиот осталась жива, но только чудом. Она очень слаба, ваша светлость. Плод лежал неправильно, и это чуть не стоило ей жизни.

— А кто это был, мальчик или девочка? — громогласно спросил барон.

— Сын, — прошептал доктор.

— Тем хуже. Что же ты, старый болван, не мог спасти его? — свирепо спросил Сен-Шевиот и поднял кулак, словно намереваясь ударить врача по лицу.

Босс с ужасом смотрел в посеревшее от злобы лицо барона.

— Ребенок уже не дышал, — оправдываясь, прошептал он. — Я ничего не смог бы сделать… И это к лучшему, — добавил он.

Последних слов Сен-Шевиот уже не слышал.

— Итак, я отец мертвого сына, — произнес он. — Превосходное известие! И прекрасное завершение моих ожиданий и надежд.

— Неужели вы не хотите спросить о вашей жене? — робко осведомился старик.

— Я совершил ужасную ошибку, женившись на таком хилом создании, — отозвался Дензил.

Певерил, потрясенный этим ответом, закрыл уши ладонями, чтобы не слышать больше голоса барона.

— Милорд! — запротестовал Босс.