— Я не знаю, — ответил Артем, — честно. Я вполне допускаю, что в тот момент тебе было сложно себя контролировать. Может, ты просто не заметила, как это случилось. В любом случае я буду настаивать на повторной экспертизе. Заодно нужно еще раз допросить Марину, разумеется, как только ей станет лучше.

— Эх, Тема, Тема… — на губах женщины появилась невеселая улыбка. — Знаешь, о чем я втайне думала, когда этот хлыщ Сорокин издевался надо мной там, у себя в кабинете? Понимаю, что это глупо и несерьезно, но где-то в глубине души мне очень хотелось, чтобы ты схватил его за грудки и заорал ему прямо в лицо: «Да, козел, она свернула шею этому ублюдку! Ублюдку, у которого поднялась рука на женщину! Да еще с ножом! И он заслужил свою собачью смерть! Так всегда поступали наши предки!»

— Кристи, я хорошо понимаю твои чувства… но мы живем в двадцать первом веке, где споры решаются не на дуэлях, а в судах. Возможно, в этом есть свои плюсы и минусы, я не спорю. Но мы ЖИВЕМ в этом обществе, Кристи. И обязаны соблюдать действующие здесь законы. Если каждый из нас будет действовать по своему усмотрению и, к примеру, за плевок хвататься за пистолет, нас захлестнет анархия, которая быстро перерастет в кровавый хаос.

— Боже, сколько патетики… — закатила глаза Яснова.

— Я хотел поговорить о другом. Вчера я разговаривал с одним старым другом, у него своя клиника. Он предлагает тебе пройти предродовое обследование у них. И если тебе понравится, ты будешь наблюдаться у его врачей. А возможно, там же у тебя примут роды.

При мыслях о ребенке лицо Кристины разгладилось, и она ласково погладила живот.

— Конечно… я как раз думала, где можно было бы наблюдаться. Оставь мне телефон, пожалуйста.

— Может, тебе лучше поехать сейчас домой? — осторожно спросил Артем. — Надо отдохнуть, ты слишком перенервничала.

— Нет, — покачала головой Яснова. — У меня на работе и так полный завал, пока меня не было, так что расслабляться некогда. — Она поцеловала Артема. — Мне надо идти. Я хочу, чтобы ты знал, что я очень люблю тебя.

Павлов проводил Кристину долгим взглядом.

Внезапно он вспомнил о Мыскове и снова позвонил Григорию.

— Знаю, знаю, — проворчал фээсбэшник. — Игорь уже едет к нему в церковь. На телефоны батюшка не отвечает, последний раз его видели вчера утром. Говорят, на нем лица не было. Я сам тебе позвоню, Артем.

— Договорились.

Приехав в офис, Артем отвечал на какие-то вопросы, рассеянно перебрал скопившуюся почту, перебросился парой фраз с коллегами и понял, что просто теряет время. Все его мысли крутились только вокруг Кристины.

Странное дело, его любимая женщина на свободе, а он совершенно не чувствует радости.

Это была вынужденная победа. Искусственная. Он просто прижал к стенке Милещенко, и Бугрова с ним заодно, хотя, судя по всему, генерал жаждал свободы Ясновой не меньше, чем он сам.

Тогда зачем пытались отравить Кристину?

Затем, что она все знает про него. И про убийство Кнута в том числе. Тогда почему она ничего ему не говорит? Даже один на один?