— Рад за вас, — сухо произнёс он. — Но я надеялся, вы расскажите мне о причинах всего произошедшего за последние два года, но главное…

— Знаю, вы злитесь, — перебила она, — но все мои поступки были только ради вас.

— Ради меня? — заметно повысил голос Малышкин, привлекая к себе внимание. — Вы погубили стольких людей, не говоря уже обо мне, и хотите сказать — всё ради меня? Что за странная, извращённая больная фантазия?

— Я пытаюсь попросить прощение, — объясняла она, выпучив виноватые глаза.

— Прощение? — разошёлся Дима, нервно веселясь и разводя руками из стороны в сторону. — Правда? Вы действительно пришли сюда только ради этого?

— Да. Я хотела поговорить с вами с глазу на глаз, думала, вы сможете понять меня, а может и когда-нибудь простить. Но я вижу, вы не готовы.

— Вам так необходимо моё прощение?

— Если бы это было неважно, я бы сюда не пришла, — уверяла она, больше не показывая веселья.

— Хорошо, я прощу вас, но при одном условии, — согласился Малышкин. — Вы скажете мне, что произошло с Надей. Она ещё жива?

Девушка задумчиво посмотрела в окно, удерживая паузу.

— Вы всё ещё любите её? — чуть погодя спросила она.

— Да, — честно признался он, ожидая необходимого ответа.

— Я совсем не хотела услышать это, — вдруг заговорила она.

— Что? — удивился Дима.

— Я надеялась прийти сюда и услышать, что вы теперь только мой, но это не так, — обречённо выдала она, собравшись уходить. — Поэтому, нам больше не о чем говорить.

— Постойте! — остановил её Дима, перегородив путь. — Что с Надей? Где она? Что ты с ней сделала чокнутая сука? — закричал он, схватив её за плечи.

— Ты упустил свой шанс когда-нибудь узнать о ней хоть что-то. Борьба для тебя закончилась, и она проиграна.

— Если не скажешь…

— Убьёшь меня? — опередила его девушка. — Давай! Я получила то, что хотела, — заявила она, крепко присосавшись в губы парня, тут же оттолкнувшего её в сторону. — Теперь можешь делать, что хочешь. Я готова.

— Больная! — ничего другого не смог сказать он, глядя на фанатку.