Выключив телефон, девушка легла на кровать и, продолжая плакать, закрыла глаза в надежде забыть о сделанном, хотя бы на время сна.

В комнате повисло молчание. Дима держал конверт и не спешил его открывать. Он так хотел получить его, мечтал о том, как найдёт этого безумного человека, а после, снова увидит Надю живой и здоровой, такой, какой она была за день до свадьбы, а сейчас не мог сделать следующий шаг. Малышкин до сих пор корил себя за её исчезновение. Он считал, что должен был ехать вместе с невестой, вопреки всем предрассудкам, но родители настояли на выполнение традиций, поэтому молодых рассадили по разным машинам и повезли к счастливому будущему. В тот день он так сильно волновался, не мог найти себе места. Казалось, в этом нет ничего необычного, ведь почти все ведут себя так перед таким определяющим жизненным шагом, но порой нужно доверять инстинктам. В его жизни до этого уже происходили пренеприятные события, поэтому Дима не мог оставаться полностью спокойным, словно ожидая от каждого дня что-то выходившее за рамки.

— Может, давай я открою? — предложил Антон, сидевший напротив друга последние несколько минут в тишине и лишь гуляния снизу давали хоть какие-то отголоски.

— Я сам, — был уверен он, но в то же время не спешил. — А где Саша? — вдруг заметил отсутствие он.

— Вышел подышать. Думаю, скоро придёт, — ответил Мипулин. — Хочешь открыть при нём?

— Не знаю, — не был уверен спортсмен.

— Помнишь, ваша ссора возникла…

— Не напоминай. Я хорошо всё помню, — перебил Дима. — Ладно, ты прав. Ему лучше пока не говорить, а не то всё начнётся заново. Как узнает о новых поисках — тут же начнёт кричать.

— Открывай уже! — поторопил Антон и Дима, больше не тормозя, вскрыл конверт.

«Здравствуй, Дима! Наверное, ты удивлён, что я вновь написала, но, прежде чем разозлишься, выслушай. Нет слов, которыми можно оправдать мои действия, произошедшие два года назад. Я была глупой фанаткой, мечтающей, во что бы то ни стало получить твоё внимание, ведь иначе я знала, что этого не произойдёт. Я хотела быть той, кто будет всегда любимой и желанной мужчиной, чей образ я себе придумала. Но потом всё изменилось. Твоя сломленная жизнь показала, насколько я заблуждалась. Поверь, мне сложно сейчас говорить, потому что чувство вины заглатывает изнутри. Знаю, что прошлого не вернуть, но есть шанс начать заново. Я предлагаю тебе встретиться. Поверь, эта идея по — настоящему странная и я это знаю. Я иду на риск быть пойманной и приговорённой к пожизненному заключению за свои грехи, но поступить иначе просто не могу, потому что должна лично принести извинения. Не думай, что с тобой говорит сумасшедшая. Просто, я оступилась, пошла по неверному пути и зашла в тупик, из которого мечтаю выбраться. Конечно, не о такой встрече я долгое время мечтала, но, если только так ты придёшь ко мне, пускай так и будет. Буду ждать тебя завтра в двенадцать дня в ресторане гостиницы, в которой ты остановился в Хохфильцене. Я буду в длинном розовом платье с вырезом на спине. Надеюсь, ты поступишь правильно. Буду ждать. До скорого.

Целую тебя «Малыш», люблю и, не прекращая извиняюсь!!! Твой ФАНАТ».

Дима отложил конверт в сторону и уставился в дверь.

— Что будешь делать? — прочитав письмо, спросил Антон.

— Встречусь, — ничего другого не оставалось ему делать.

— А, что дальше? Просто выслушаешь её извинения? — не понимал Мипулин.

— Не могу поверить, что она передо мной извиняется, — раздумывая, сказал Малышкин. — Неужели она действительно думает, что это можно сделать?

— Она странная, — заметил Антон. — Никому не секрет, что это будет её последняя встреча на воле. Неужели она хочет так рисковать?

— Саша говорил, что у неё могло быть не всё в порядке с головой, — вспоминал Дима, вновь заглянув в письмо, пытаясь найти в нём то, что мог пропустить. — И он был прав. Но такого он явно не учёл. Судя по всему, она испытывает вину и пытается исправить допущенные ошибки.

— Я сообщу полиции, — решительно заявил Антон, на что Дима ничего не ответил, продолжив переваривать прочитанное. — Они должны схватить её и депортировать в Россию. Пусть с ней разбираются наши.

— А, если она заподозрит полицию? — подумал Малышкин. — Что, если она тогда не придёт? В этом случае мне не узнать ничего о Наде. Я себе не прощу ещё один упущенный шанс.