Парень стал брыкаться, но Саша надавил ему на горло и вогнал полсантиметра лезвия в шею. Тот замер. Он понял, что Соколов говорил серьезно. Это был единственный раз, когда я видела Рыбина таким напуганным.
— Ну так, что? Порешаем тебя сейчас или выберешь признание?
Теперь скрылся сантиметр лезвия. Из раны начала сочится кровь.
— Ты совершаешь ошибку, Сокол, — сдавшись, прохрипел Рыбин.
Он был готов во всем сознаться.
Плечи Саши поникли. Он отпустил Рыбина и искоса взглянул в мою сторону.
— Нет, — выдохнул он. — Единственную ошибку, которую я совершил, так это то, что когда-то послушал тебя. Больше я себе этого не позволю.
После его слов, воздух, который был наполнен холодом, ненавистью и плачем многолетней войны, потеплел, а небо стало чистым, словно небеса испытали облегчение.
Это был конец. Конец, этой жуткой истории, где виновный получит по заслугам.
было шестнадцать, и я не верила, что этот день настал.
Глава#30
Ад и рай в небесах» — утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай — это две половинки души.
Омар Хайям.
Утро было ранним. Впервые за долгое время, я услышала пение птиц. Впервые за долгое время, я смогла им насладится.
Мы выбирались из леса. Все трое. Саша и Рыбин шли впереди, а я волочилась за их спинами. Трудно объяснить, что тогда творилось у меня в душе. Складывалось ощущение, что меня накормили сладким пирожным, присыпанным горькой крошкой. Казалось, мне подарили крылья, но не научили летать. Я чувствовала невероятное облегчение, но в то же время боялась его. Эти спутанные мысли возрождал во мне новую тревогу. Наверное, это нормально. И если же в каждой истории есть счастливый конец, то наступит он только для одного. Что ж, сегодня удача встала на мою сторону.
Все дорогу мы молчали, и только звук утопающей в грязи обуви, нарушал эту странную тишину. Со стороны мы были похожи на обиженных детей, которые не поделили конфеты или разругались во время неудачной войнушки. Впрочем, это предположение неподалеку от истины. Кое-какие «конфеты» мы действительно не поделили, да и наша война зашла слишком далеко.
Было крайне удивительно найти в себе еще горстку сил, чтобы добраться до дома. Я была готова свалиться мертвым сном, когда только взобралась в домик на дереве, а после этого прошла целая вечность, но я продолжала проходить километры пути, неосознанно стирая грани собственных возможностей.