Парни оживились, теперь каждый счел своим долгом пройти мимо купе, где ворчала бабка. Вели они себя вызывающе, чтобы извлечь из бабки ругательство и поржать, как шестиклассники на нелюбимом уроке. Бабка, судя по всему, тоже вошла во вкус, благодаря чему Мика Погосян получил мощный вводный урок русской словесности, а в ответ научил весь вагон армянским ругательствам.
Правда, ходили парни так недолго: вагон начали заполнять молодые люди в камуфляжной форме, с рюкзаками. Я разглядел шевроны ВДВ. И откуда их столько? Точнее куда? Под Рязанью базируется полк ВДВ, но разве их не возят на спецтранспорте?
— Ну капец, — возмутился сидевший рядом Рома Клыков, выглянув в проход. — Обещали же, что сами поедем!
— Места свободные есть? — поинтересовался проходивший мимо военный. — Есть. Вот и не вякай, не купил весь-то вагон, а?
Рома заткнулся, насупившись, уставился в телефон. Военные начали занимать свободные места, а я — их изучать. Все молодые, лет двадцати на вид, высокие, подтянутые и суровые. Дембеля? Так вроде у них в начале осени приказ на увольнение. Или нет? Я-Звягинцев не служил, прошел курсы при универе, да и подробностями не интересовался.
Военные заняли боковушки. В вагоне воцарилось напряженное молчание. Две стаи хищников принюхивались друг к другу. Вспомнилось, как на 9 мая пьяные русские искали немцев в турецком отеле, чтобы начистить им морды. Фонтан вэдэвэшники вряд ли здесь найдут, а вот взвод недружественных немцев может заменить футбольная команда.
Напротив меня расположился жилистый темноволосый парень с правильными чертами лица и верткий солдатик с огромными васильковыми глазами и внешностью почти кукольной.
Шуточки про булочку и пирожок прекратились. Только бы у наших хватило ума не нарываться!
На столиках военных сразу же образовались бутылки водки, которые проводники велели убрать, пригрозив милицейским нарядом. Военные их убрали. Но стали бегать в тамбур и закрываться в туалете. Вскоре они чуть выпили, и из обрывков их разговоров я понял, что это и правда дембеля, но — «залетчики», а таких могут мариновать и три месяца с момента приказа. Видно, эти серьезно проштрафились, раз Новый год им пришлось встречать в части.
Еще узнал, что всему виной какой-то зам
— В сердце клуб всегда один! ЦСКА непобедим!
— Всегда имеет «Спартака» непобедимый ЦСКА!
— В Союзе нет команды хуже чем «Зенит» из финской лужи!
— ЦСКА — «Динамо» — дружба, мяса нам совсем не нужно! — крикнул кто-то их наших.
Я, до того напряженно ждавший начала драки, выдохнул. Вроде конфликт отменяется, и союзные армии объединятся и вместе пойдут искать немцев. Не то чтобы я боялся драки, просто не хотелось. Драться без повода и ни за что — тупо. Вроде как получается, что рискуешь здоровьем и свободой просто так.
В общем, я порадовался, но вскоре понял, что рано, потому что нет разрушительной силы сильнее, чем спевшиеся вэдэвэшники и динамовцы. Началась миграция по купе, поедание динамовских запасов и срочная ликвидация запасов водки дембелей, которой оказалось просто море. А выпить море — как бы не фунт изюма съесть.
— Комбат, батяня, батяня, комбат! — запел Микроб.
Но голос у него был таким противным, что вэдэвэшники завладели гитарой и отправили парнишку на скамейку запасных, то есть прочь из купе. И он прибился к нам с Клыком.
— Никакой совести! — обиженно развел руками он.
— Огонь, батарея, огонь, батальон! — грянули подвыпившие голоса. И следом заунывное: — Я солдат, и у меня нет башки!