— И чего такого интересного ты, гнида, можешь рассказать о ней, чего я сам не знаю.

— Она занимается не подобающим видом деятельности. Она танцует на шесте!

— Он, что, тебя этим шантажировал?

— Да забейте на него, — уже прошу я, люди вокруг смотрят. Девчонки вышли из офисного здания, им теперь не до работы, тут такое шоу. Кто-то уже камеру включил.

Распутин просто поднимает одну из рубашек, наматывает на кулак и, схватив Антон за воротник, бьет ему в нос, полагаю, ломает тот окончательно. Страшно дико, но и останавливать босса я не намерена.

Антон падает, воет, а мне уже страшно.

Не за него, а за Арсения. Вдруг его посадят?

— Давайте ему скорую вызовем? — предлагаю я, пока начальник уводит меня все дальше, держа за запястье, как ребенка. К машине, что все это время стояла совсем рядом. — Арсений Ярославович! Если он истечет кровью…

— Он тебя там оскорблял, а ты за него волнуешься? Очередная влюбленность юности?

— Я не волнуюсь! — вырываю у него свою руку. — Но не хотелось бы остаться без начальника, когда вы сядете в тюрьму. Я вроде как к вам уже привыкла.

Он смотрит на Антона, который все еще корчится на асфальте, и выругивается. Идет туда, бросив мне.

— Стой возле машины и не двигайся, — ну а что я, я делаю, как он говорит, даже не дергаюсь. Мне нравится ему подчиняться, нравится смотреть, как он решает дела, как руководит начальниками отделов, как увлеченно чертит, а потом в цехе смотрит, как собираются в паззл нужные детали. Нравится смотреть, как он ходит. Четкий, почти военный шаг, никакой пружины. Наоборот вбивает каблуки ботинок в асфальт, как гвозди. По телу дрожь. Кажется, что прямо сейчас он достанет меч и проткнет меня им.

Он подталкивает меня к машине.

— А что, мы так Антона и оставим?

— Скорая уже едет. Жить он будет, захочешь еще интересного о себе послушать, придешь к нему в больницу.

— Заняться мне больше нечем, — замечаю только что подошедшего Гену. Улыбаюсь ему ровно секунду, потому что в следующую меня почти насильно пихают на заднее сидение. Не слишком-то вежливо.

— И давно этот гондон тебя шантажирует?

Антон — гондон. Банальщина. Но я все равно прыскаю со смеху.

Распутин ждет ответа спокойно, но это спокойствие обманчиво, кажется, в его голосе сквозит еле сдерживаемый гнев.

— Маша… Я вопрос задал…