– Глина наша не успевает – это полбеды. Она такие небылицы рассказывает, что у одноклассников и учителей – волосы дыбом. Не маленькая уже, а такое плетет.

– Что плетет? – тихо спросил отец.

– Что в этой клинике «Божья пчела» детей мучают рабским трудом, пытают, что она жила в приюте, где её били. Рассказывала, что у них там приняты были какие-то странные ритуалы с таблетками, которые якобы дают бессмертие. Дети смеются над Глиной, обзывают ее теперь Пчелой.

– Я думал, что у нас только одна дочь больная. Оказывается…

– Погоди, Лёша, надо разобраться!

Глина крадучись вышла из ванной и спряталась за дверью.

– Это всё твоя дурная кровь, – злобно зашипел Алексей Семёнович, – мать говорила моя, не женись, мол, на Тамаркиной сестре. Если в роду малахольные есть, дети какие будут?

Таиса виновато смотрела в стол, механически кроша капусту.

– Почему вы мне не верите? – спросила Глина, а родители ее от неожиданности вздрогнули.

– Потому что ты безответственный человек, – мать подняла на нее глаза, полные слёз, – тебя за неуспеваемость из лицея отчислили, но ты не сделала для себя выводов, ты продолжаешь лоботрясничать. Почему физику прогуливала? Тебя видела завуч за школьными гаражами с мальчишками из девятого класса. Это подходящая компания для тебя?

– Подходящая, – дерзко ответила на последний вопрос Глина, – по крайней мере, не считают меня психичкой и не лупят.

– Иди к себе! – не нашлась, что ответить дочери Таиса, – позову скоро на ужин.

Глина закрылась в комнате. «Ужин! – думала она, – жидкий суп с пшёнкой и тушеная капуста, хуже, чем в приюте на Комсомольской. И родители такие же злые, как воспитатели. А всё потому, что Глина – бездарная, даже Маринка лучше меня». Глина достала зеркальце и повертела его, стараясь рассмотреть себя со всех сторон. Длинный нос с веснушками, круглые глаза, как у кошки ночью, жидкая чёлочка, прическа-хвостик с радужной резинкой, ноги худые, сисек вообще нет.

«Никто не любит меня, я вообще по ошибке родилась, – пришло в голову Глине, – родители стыдились, что у них дочка-инвалид, вот и решились на вторую попытку. Не жизнь, а уродство сплошное».

Вскоре в комнату заглянула мама.

– Я к ужину накрыла, – сказала она и, не глядя в глаза дочери, добавила невпопад, – ты пока у бабушки поживешь, мы с отцом в больницу поедем на обследование. Завтра утром отвезу тебя.

– А школа? – спросила Глина, – через весь город пилить же…

– Ну, деваться некуда, – развела руками мама.

***