Вся кровь прилила к лицу. Но я промолчала. Прислонилась спиной к каменному парапету и прикрыла веки. Разум Леи затуманен ее чувствами. И теперь везде и всюду она пытается увидеть то, чего на самом деле нет. Мы на войне. И здесь и сейчас нет места для эмоций. Изгнанник просто ведет свою игру. И если он изгнал ведьму, то сделал это вовсе не потому, что заботится обо мне.
Но он нажил себе серьезного врага. Нет никого опасней разъяренной обиженной женщины. Особенно если эта женщина ведьма. И я видела, к чему приведет этот шаг изгнанника. Будет ли смерть от руки ведьмы для него последней? Как он связан с барсом? И... нужно ли мне его предупредить о грозящей опасности?
За спиной вновь послышались тихие шаги.
- Лея, я правда хочу побыть одна...
- Правда? - раздался голос Изгнанника. - А мне казалось, что ты устала от одиночества и этих стен и согласишься составить мне компанию - для прогулки в город.
Я резко развернулась. Он замер в метре от меня чуть склонив голову и устремив в мою сторону задумчивый взгляд. Казалось, что он такой же, как всегда, но все же, что-то неуловимо изменилось. Словно его что-то точило изнутри, и он пытался скрыть это за легкостью и улыбкой. Но получалось скверно.
И что-то в груди неприятно кольнуло. Не из-за ведьмы ли он так грустил? А если так, то что мне до этого? Но сердце все равно сжалось от мысли, что он сейчас думает о ней.
О, небеса! Каталее все же удалось запудрить мне голову своими речами о высоких чувствах. Какие чувства могут быть?
- Не боишься новых нападений? Этхельда своего не упустит...
- Хельда не тот человек, который будет мстить сразу. Если она не убила меня при последней встрече, то хорошо обдумает свой следующий ход. И я надеюсь, что наши дороги судьбы больше не пересекутся. Иначе… прольется кровь. А мне бы этого не хотелось!
- И чего же ты хочешь, Изгнанник? К чему стремишься сейчас?
Он как-то криво улыбнулся и выдохнул, словно очень уставший человек, не привыкший показывать свою слабость.
- Я хочу к морю! - вздохнул он, переведя взгляд на горизонт. - Ты видела когда-нибудь наши корабли? Старики говорят, что у каждого корабля есть душа. И он или принимает или не принимает капитана. Порой, чтобы отомстить тому, кто не в силах с ним совладать, корабль может даже пойти ко дну. Веришь?
Умело ушел от ответа. Хочет поговорить? О чем же?
- Верю. В нашем мире много вещей, которые невозможно понять. В них можно только верить. И что же? Твои корабли приняли тебя как капитана?
- Если бы нет - то меня бы здесь не было! - ответил Торем, кивнув на узкие ступени и первым начал спускаться, даже не оглянувшись, иду ли я следом.
Но было у меня подозрение, что он все равно знает - слышит или чувствует, что я следую за ним.
Только у ворот он, коротко кивнув какому-то воину, бросил пару слов на незнакомом, каркающем наречье, раздав указания. И тот ответил так же коротко и быстро, словно отчитался.
Узкая тропа, сразу за крепостной стеной резко забирала влево, в сторону крутого склона, по которому мы с братом когда-то сбегали на побережье, чтобы встретить сирену и загадать ей желание. Часами просиживали на нагретых солцем валунах, вглядываясь во вскипающее пенными волнами море. Наверное, у каждого из нас тогда были свои желания. И у Тобиаса далеко не такие, как я представляла. Уже тогда…
Воспоминание о брате резануло по нервам. Но я тут же взяла себя в руки, предпочитая разглядывать знакомый пейзаж родных земель. Меньше всего хотелось показывать свои эмоции Торему.