— Значит, ты всеведущий? Я тебя умоляю.

— Дело в том, что я знаю, что ты стала причиной того, что все пошло наперекосяк с самого начала. Ты, покачивающая задницей в том крошечном белом платье, которое было на тебе надето. Ты, расхаживающая с важным видом, как будто это место принадлежит тебе. Ты, одарившая этой улыбкой мужчину, мимо которого проходила, хотя он уже был у тебя под каблуком.

Гнев разворачивается у меня в животе змеиными кольцами. Я откидываюсь на спинку стула и пристально смотрю на него.

— Это твоя маленькая неприятная манипуляция называется «обвинением жертвы». Не то чтобы я — жертва, но предпосылка верна, и это полная чушь собачья.

Его голос становится безапелляционным.

— Эти мертвецы — не чушь собачья.

— Нет, но ты, мужчина, объясняешь их смерть неизбежными последствиями того, что ты увидел мою задницу и улыбку. Мужчины, наставляющие оружие друг на друга из-за того, что женщина улыбнулась не в ту сторону, вызваны их инфантильным эго, неконтролируемой агрессией и завышенным чувством собственного достоинства, а не собственно женщиной.

Мы пристально смотрим друг на друга. Где-то в комнате тикают часы. Или, может быть, это и есть бомба, которую Деклан заложил для меня.

Выдерживая его жесткий взгляд, я говорю более мягко:

— Ты знаешь, что я права. И понимаю, что тебе было тяжело потерять своих парней. Но люди сами несут ответственность за свои поступки. Несправедливо — не говоря уже о неточности — возлагать вину за развязывание войны на меня.

Деклан закрывает глаза. Он молчит, как мне кажется, очень долго. Я понятия не имею, о чем думает, пока он тихо не произносит:

— Да.

Я чуть не падаю со стула. Когда он открывает глаза и видит мое лицо, его выражение мрачнеет.

— Я мог бы обойтись без этого чертова злорадства.

— Это больше похоже на шок. Но я попробую.

Деклан встает и начинает расхаживать взад-вперед. Я наблюдаю, как он в волнении расхаживает, и решаю позволить ему выпустить пар, не прерывая его. Похоже, он мозгует что-то важное в своей гигантской башке. Если мне повезет, это может пойти мне на пользу.

Деклан резко останавливается и смотрит на меня свысока. Безжалостный диктатор не мог бы выглядеть более властным.

— Расскажи мне все, что ты знаешь о Казимире Портнове, — приказывает Деклан.

— Первое: нет. Второе: зачем?

— Потому что он — мой враг. А ты — моя пленница. И ты его знаешь.