– Этот Жан, он француз? – Руди с остервенением содрал пиджак, слабо пахнущий дешевыми духами и нафталином.

– Местного разлива! – хмыкнул Стрелок. – Строит из себя творческую личность, девчонки ведутся. Настоящее имя Юра, но при нем лучше не пользоваться, обидчивый, жуть.

– Видел я эту девчонку, – Руди сосредоточился на закипающем чайнике. – Ей хоть шестнадцать есть?

– Думаю нет, – в глазах унтерменша запрыгали злые искорки. – Юрик предпочитает нераспустившиеся цветы.

– И ты так просто об этом говоришь? – вспылил Руди. – У тебя самого дочь.

– Пожалуйста тише. Моя дочь не шляется где попало, не заводит опасных знакомств и знает себе цену. Кто посмеет тронуть хоть пальцем, вывезу в лес и на березах располовиню. За другими мне следить недосуг. Юрочка дерьмо каких мало, но пока от него есть малейшая польза, я буду иметь с ним дело. Он мелкий пакостник, вша, никого не насилует, не похищает и не держит в клетке в темном подвале. Чистое обоюдное согласие, подкрепленное толикой денег. Зная Юрика, сумма вряд ли большая.

– Вы непохожи на человека имеющего дела с подобным дерьмом, – смешался Рудольф.

– Спасибо за комплимент, – на лице Стрелка заиграла грустная улыбка. – Кто я по твоему, ангел, святой Николай Угодник? Ты забываешься парень, я бандит, убийца и недочеловек, мне по всем статьям положено якшаться с гнилью. Поверь, Жанчик далеко не самый конченный ублюдок из тех с кем я вынужден жить и общаться на этой земле.

– Тогда ответь, зачем мы здесь? К чему эта комедия с переодеванием и фотографированием?

– Так может это и не твоего ума дело? – Стрелок проверил чашки на чистоту, и принялся хозяйничать, толстыми ломтями нарезая желтый сыр, вареную колбасу со шпиком и пористый, одуряюще пахнущий, белый хлеб. – Вдруг я тебе вторую половину ищу, парень ты молодой, симпатичный. В Первоуральске знаешь какие невесты есть? Можно даже с зубами найти!

– А если серьезно? – Руди поежился, представив себя рядом с одной из жирных, дурно воспитанных нимф. Только под дулом пистолета.

– Помимо фотографий, Жаник чудесно стряпает поддельные паспорта, хобби такое, весьма прибыльное, – Стрелок пододвинул огромную чашку ароматного чая, пахнущего смородиной и малиной. – А без документов мы далеко не уйдем, бюрократия, единственное, что осталось от старого мира.

– Полиции и таможни я не заметил, – Руди вцепился в бутерброд, с отдавшей жирок колбасой.

– Не заметил, а они есть, – философски отметил Стрелок, успевший отнести Зульфату причитающуюся долю из запасов извращенца-фотографа. – Бумажки имеют огромную силу, немцы любят порядок и точность. В паспортный стол, по понятным причинам, нам хода нет. А Юрочка все сделает в лучшем виде. Хочешь, гражданство тебе оформит? Бумаги будут как настоящие, залюбуешься. В Европу, конечно, не убежишь, а в городе будешь настоящим графом гулять.

– А он может? – изумился Рудольф. Подделка немецкого паспорта кажется нереальной, за такие шалости сразу к стенке ставят, шутка ли, преступление против самого Рейха.

– Если есть деньги, нет ничего невозможного, – пожал плечами Стрелок, старательно дуя на кипяток. – Года три назад, один придурок выправил первосортный германский паспорт, с родословной чуть не от самого Генриха Гимлера и принялся колесить по всему Уралу. Народ у нас темный, доверчивые как дети. Немецкий паспорт вызывает преклонение и священный трепет. Напустил таинственности, хвастался связями в Берлине, и под это дело стряс с местных толстосумов приличные деньги в золоте, обещая выгодное вложение и огромный процент. Навыписывал липовых векселей и был таков.

– А почему придурок? – не отстрелил Руди. Вроде хитро придумано.

– Был бы умный, залег на дно, – закатил глаза унтерменш. – А наш герой ударился во все тяжкие: девочки, рестораны, казино, красивая жизнь. Развернуться особо негде в нашей глуши, попытался свалить на запад и погорел. Заигрался парень, бывает, золотишко не помогло. Задержали на границе с Башкирией, впаяли десятку и из тюряшки не вышел уже. Местные боссы обид не прощают, и руки у них очень длинные.

– Поучительно, – Руди подлил кипятку. – А куда смотрит немецкая администрация?

– Себе в карман, – хмыкнул Стрелок, собирая со стола крошки. – Какая администрация, смех один. На территорию первоуральского рейхскомиссариата, сопоставимой с Бельгией, приходится бургомистр, стадо чиновников и рота солдат. Сидят у себя, на улицу носа не кажут. Бургомистр на пять лет назначается, большего срока тонкая, арийская, душевная организация не выдерживает, и в Германию уезжает миллионером, вывозя пару вагонов добра. Все финансовые потоки у него под контролем. Думаешь о Юркином хобби никто не знает? Ага, как же, пока исправно платит, никто и не шелохнется. А как станет не нужен, с помпой проведут спецоперацию по выявлению подпольной мастерской. Бургомистру орден, Жаника к стенке. Всем хорошо, ну кроме Жаника.