Он приоткрыл дверь и кому-то сказал:

– Милочка, прошу простить, у меня срочное дело.

Послышалось шуршание, из недр фотоателье выскочила молоденькая, симпатичная девушка лет четырнадцати, с круглым, конопатым личиком, одергивая на ходу длинную юбку. Увидела посторонних, жутко покраснела и бочком протиснулась к выходу.

– Завтра приходите милочка, – Жан погладил ее по руке, выпроводил, убедился что больше никого нет, повесил на дверь табличку «Закрыто», и с лязгом задвинул засов. Противный тип, из тех кто внушает отвращение своими повадками.

Следующая комната оказалась рабочей студией. Большие окна, много света, две переносные лампы, старый фотоаппарат на треножнике, скорее всего еще пленочный. Вдоль стен, в огромных рамках на колесиках, изображения водопадов, гор, животных и огромных, современных городов разительно отличающихся от повседневности. Фон для фотографий, унтерменши любят пустить пыль в глаза.

– Полный комплект ?– хозяин мышью зашуршал на столе. Гостям не так уж и рад, скрывая страх за излишней угодливостью и суетой. Зульфат, со скучным лицом, прошествовал к окну, с грохотом пододвинул стул и уселся, наблюдая за улицей.

– Бумаги нужны чистые, чтобы при визуальной проверке самый въедливый фараон придраться не мог, – подтвердил Стрелок.

– Это займет определенное время, работа тонкая.

– У тебя два часа Жанчик, и не прикидывайся, что не успеешь, – терр извлек из бокового кармана рюкзака целую кипу паспортов, и протянул пауку. – Свою часть сделки я выполняю.

– Хорошо, постараюсь, – пискнул Жан. – Предупреждаю заранее, цены выросли, я слишком многим рискую.

– Сделаешь, и считай свой долг выплаченным, разойдемся как в море поезда. В дальнейшем переходим на взаимовыгодные условия.

– Ладно, убедил. Садись, – кивнул фотограф Рудольфу, с видом человека которому взаимовыгодные условия предложил сам Сатана.

Рудолф бухнул рюкзак на пол и уселся на предложенный стул. В голове настоящий бардак. Что, на этот раз, затеял Стрелок?

– Побриться бы ему, – скорчил физиономию Жан. – На моджахеда похож.

– Так сойдет, – отмахнулся Стрелок.

– Не профессионально, – посетовал фотограф, порылся в шкафу и бросил Руди изрядно помятый, серый пиджак. – Одевай, будем делать из тебя человека.

Руди натянул одежонку, пришедшую практически впору, и посмотрел в овальное зеркало. Оттуда устало взглянул парень с короткими волосами и неряшливой, куцей бороденкой. Вылитый студент-неудачник с безумными глазами и нездоровым цветом лица.

Жан ушел в другой конец комнаты и вернулся бережно держа ультрасовременный цифровик. Весьма неожиданно. Рудольф замер. Фотик зажужжал и защелкал. Жан, с видом художника, малюющего шедевр, высунул язык, покивал сам себе и возвестил:

– Нормально, потянет. Ждите, чайник на окне, в холодильнике колбаса и сыр, все не сожрите, а я на время уединюсь, – он косолапо ступая тонкими, кривыми, ножками, прошел в третью комнату и плотно затворил дверь.

Стрелок проверил электрический чайник на предмет наличия воды и щелкнул переключателем.