– К чему отговорки? – еврей смотрел насмешливо. – Боишься, так и скажи.

– Я ничего не боюсь! – вспылил уязвленный Штольке. – Давай прямо сейчас!

– Успокойтесь оба, – оборвал Стрелок. – Никто здесь пускать кровь никому не будет, прыткие больно, – он перешел на свой язык что-то живо обсуждая с евреем, и вновь обратился к Штольке. – Знаешь, мне насрать на твои промытые мозги, но если попробуешь еще раз броситься, как бешенная собака на человека, я тебя удавлю. Ты в гостях, изволь вести себя подобающе, даже с такими недочеловеками, как мы.

– Хорошо, – буркнул Штольке, уже проработав про себя план побега и убийства еврейского недоноска.

– Вот и договорились, – удовлетворенно кивнул Стрелок. – А сейчас Рома задаст пару вопросов, а ты постараешься честно и вежливо отвечать.

Руди сдержался, промолчал и угрюмо кивнул. Ничего, он подождет, его час скоро придет.

– Забудем старые обиды, и приступим к нашим делам! – возвестил Роман, раскрыл тетрадь и взял шариковую ручку. - Поехали

Ожидаемого допроса с пристрастием не последовало. Никто не угрожал, не играл в доброго и злого следователя, не пытался купить, не лупил стопкой журналов по голове, и не пытался подвести электрический ток к Рудиным яйцам. Только вопросы. Дотошная жидовская морда хотела знать все на свете: последние новости из Эккенталя, прилегающих городов, Германии, всего мира. Курсы валют, подробности личной жизни киноактрис, новые марки автомобилей, система охраны, зарплаты, виды на урожай капусты, сорта хорошего пива, имена руководителей медного комбината, подробности работы мусорщика, количество наемных рабочих, возможный доступ в любые районы города. Через двадцать минут голова пошла кругом и Руди с трудом удержался, чтобы не выдать всю правду матку. Хитрющий еврей искусно расставлял ловушки, плел словесные кружева. Вся информация тщательно и скрпулезно заносилась в тетрадь. Стрелок сидел и со скучающим видом смотрел в окно.

– Своей айнзацгруппы в Эккентале нет? – уточнил еврей.

– Никогда не было, – с готовностью подтвердил Руди, намешав до этого добрую толику лжи. Айнзацгруппы действительно в городе нет, эти особые подразделения, составленные из отпетых головорезов, занимаются подавлением бунтов среди местного населения и отличается резкостью нравов и методов. В Эккентале они были только однажды, проездом, вызвав бурю эмоций и восхищение среди мальчишек. Еще бы, сильные, суровые мужчины, разительно отличающиеся от регулярной армии разнообразием экипировки и снаряжения, увешанные оружием с ног до головы. Останавливались на один день, так пока в ресторане на Фолькштрассе гуляли, с девками, драками и морем вина, даже полиция их не трогала. Айнзацгруппа тогда половину заведения разнесла и умудрилась бордель подпалить. Им никто не указ, настоящие псы войны.

– Марка твоего грузовика? – еврей вполне довольствовался ответом.

– Это так важно? – не удержался Рудольф. – Зачем эти вопросы о количестве мусора, последней моде и фильмах в кино? Чем пригодится  подобная информация в вашей глуши?

– Просто интересно, – пожал плечами еврей. – Простые человеческие радости доступны и нам. Ах да, чуть не забыл, мы же нелюди, верно?

– А разве люди? – вспылил Рудольф. – Посмотрите как вы живете, нищета, грязь, срать ходите в яму, у вас же ничего нет!

Еврей откинулся на спинку стула и глянул оценивающе, вылупив свои проклятые, рыбьи глаза.

– Зато у нас есть то чего нет и никогда не будет у тебя и тебе подобных, – неожиданно жестко ответил Стрелок.

– Ручного медведя? Так его и у тебя нет! – криво улыбнулся Штольке. – Чего например?

– У нас осталась память и немного достоинства, – ладонь бандита, лежащая на столе, сжалась в кулак.

– Достоинства? – Руди едва не расхохотался. – Прозрей уже наконец! Вы жалкие бандиты, живущие в лесу и убивающие людей!

– А мы не всегда были бандитами и жили в лесу, – с затаенной грустью возразил Стрелок и повернулся к еврейскому выродку. – Ром, покажи что-нибудь.