У него даже глаза ярче заблестели и плечи чуть-чуть расправились. Видимо, только сейчас поверил, что ничего не кончилось.
— Значит, мы не пойдём в Коноху? — подал голос Ичи-кун. Не столько спросил, сколько подытожил.
Наверное, надо кое-что пояснить. Парень сейчас не в лучшем состоянии, он напуган и расстерян, так что стоит его немного успокоить.
— Да, Кушина-химе, — отвел он взгляд. — Мать и сестра.
— Благодарю вас, Кушина-химе!
По уму, следовало бы отправить сразу двоих, но если вдруг проверкой доклада Кенсиро-сана озаботится кто-то из Яманака — а такой вариант вовсе не исключен, война ведь идёт — то пацан расколется. Нет у него опыта старшего шиноби, да и печати, защищающие сознание, уровнем пониже.
После короткого разговора, фактически получения от меня указаний, народ слегка оживился. По-видимому, до шиноби дошло, что мир не рухнул и жизнь продолжается. Акайо так вовсе заулыбался, ну да ему проще всех — мать и сестра в свитке, насчет остальных братьев есть большая надежда, что живы и всё у них в порядке. В противовес ему, Сачико ходила хмурая. Среди соклановцев она больше всех любила бабушку, с остальными у неё отношения сложились ровные, не более того, а пожилых людей, даже из правящих семей, спасали в последнюю очередь.
Тем же вечером Кенсиро-сан покинул нас. Следует признать, Коноха отреагировала оперативно — флотилия из почти трех сотен кораблей проследовала мимо архипелага, вот к одному из них ветеран и направился. Прихваченные из убежища печати оказались очень высокого качества, поэтому армаду сенсорный комплекс засек издалека, впрочем, Лист не особо скрывался. Невозможно скрыть перемещение нескольких тысяч шиноби, отблески от очагов пробьются сквозь маскировку. Одна эскадра шла относительно недалеко, где-то в часе бега, вот к ней Кенсиро-сан и направился. Его быстро заметили и выслали проверяющую группу, встретились они примерно на полпути и, минут пять пообщавшись, вместе вернулись на корабль. Листовики грамотно взяли Кенсиро-сана в «коробочку», Сачико высоко оценила их кейракукей, по её словам, шиноби это мощные, опытные, действовали слаженно. Тремя днями ранее они бы нам здорово пригодились.
Что уж теперь…
Нас флотилия не заметила — говорю же, хорошие печати взяли. В том, что Кенсиро-сан не проговорится, я уверена. У каждого шиноби Узушио, хотя бы раз имевшего дело с секретными миссиями, то есть у любого ветерана, стоит на правом виске Запирающая Фуин. С её помощью можно наложить запрет на разглашение любой информации, достаточно иметь два кода — личный и командный. Личный свидетельствует о добровольном согласии и активируется носителем печати, командные делятся на несколько уровней и выдаются не каждому джонину. У меня второй уровень из трёх, и то только потому, что я отвечаю за проект Тагути ичизоку, иначе бы не включили в систему. Сейчас это пригодилось.
Мы провели на безымянном островке ещё два дня. Следовало бы больше, только время поджимало — до Тагути наверняка уже дошли слухи о падении Узушио и начале войны, и в умах жителей царит разброд и шатание. Мои подчинённые нуждаются в указаниях любимой начальницы. Люди они, конечно, самостоятельные, просто из-за нехватки информации могут наделать ошибок, и чтобы этого избежать, нужно как можно скорее занять своё место.
В одну из ночей мы, убедившись, что в обозримом радиусе наблюдателей из Конохи нет, собрали лагерь, захватили проплывавшую мимо джонку и направились на юг. Экипажу полупиратского кораблика не повезло, мы в помощниках не нуждались. Впрочем, чисто морское путешествие для нас невозможно, потому что тогда пришлось бы огибать восточную оконечность Лапши и тем самым влезать на территорию страны Воды. Поэтому после короткого плавания мы пристали к одной из многочисленных бухточек на южном берегу залива Волн, бросили лодку и побежали по дороге на Сато.
По уму, следовало бы в ближайшем городе нанять носильщиков с паланкином и под видом знатной дамы, сопровождаемой командой шиноби, с комфортом добраться до крупного порта. Там спокойно сесть на корабль и совершенно легально путешествовать в страну Моря, не привлекая внимания. К сожалению, мы торопились. Пришлось разыгрывать иной сценарий — команда шиноби возвращается после выполнения миссии. Вместо рисунка водоворота на хитайатэ нарисовали совершенно левые символы, несколько раз засветились в придорожных тавернах, ругая начавшуюся войну и громко жалуясь на порушенные планы. Дескать, шиноби Огня стали слишком бдительны и почём зря придираются к честным наёмникам, лучше переждать беспокойное время в Чае. Патрулей Листа избегали, что, имея в команде двух сенсоров, оказалось делом простым.
Был соблазн забежать в расположенный на границе Огня и Лапши крупный филиал Узумаки и оставить по себе весточку, узнать последние новости, но я его быстро подавила. Нельзя. Не сейчас. Так или иначе, сведения придут в Тагути, каналов связи у нас достаточно.
Итак, что мы имеем?
Воинское ядро — Узумаки Генма-сан и три его бойца. Полноценная команда Глубины, от сердца оторванная Саске-сама и переданная в распоряжение главы «карманной гакуре». Специалисты, мягко говоря, опытнейшие, любые возможные проблемы с местными кланами решат на раз. Думаю, попутно Генма-сан присматривает за тем, чтобы его госпожа не отклонялась от генеральной линии партии, но это нормально и было бы странно, будь иначе.
В качестве основной ударной силы выступают девятнадцать чунинов, из них семеро куноичи. Есть ветераны, есть сразу после экзамена. Последних больше. Причины, по которым они оказались в Тагути гакуре, отличаются разнообразием — кого-то спихнули сюда за косяки, нескольких перевели после гибели остальной части команды, третьи оказались чем-то неудобны начальству. Словом, тот ещё контингент. Проблем с подчинением я не предвижу, этот этап наших отношений уже пройден, тем не менее, за парой личностей требуется особый присмотр.