Сотир стал частым гостем в семье инструктора, где его всегда радушно принимали. Костин рассказывал о своей учебе в авиашколе Фармана, с большой симпатией отзывался о своем приятеле и земляке Михаиле Ефимове.

«Понимаешь, Семен (непривычное для Петербурга имя Сотир переделали на Семен), - говорил Костин, - Михаил приезжал из Парижа в Мурмелон, чтобы нам, русским, читать лекции по авиации. Рассказывал просто и доходчиво о конструкциях аэропланов и моторов. Многие из нас французского языка не знали, потому учеба давалась с трудом. Как всегда, помог Ефимов. А какой это великолепный пилот!…»

Черкезов уже видел полеты Михаила Ефимова на этом же комендантском аэродроме в мае 1911 года во время 2-й авиационной недели. Вместе со всеми болгарин следил за поединком в небе двух мастеров пилотажа - Ефимова и Васильева, соперничавших в борьбе за высоту и продолжительность полета. Оба тогда продержались в воздухе больше часа, но Ефимов поднялся на 1630 метров, а Васильев - на 1650 и вышел победителем состязаний. Так был установлен всероссийский рекорд высоты полета. Черкезову было немного обидно за рекордсмена авиации, с которым он был уже знаком. На последующих соревнованиях в Москве Михаил взял реванш, вышел на первое место, потеснив Васильева на второе.

Черкезову повезло: он приехал в Петербург, когда авиационные события следовали там одно за другим. В апреле 1911 года состоялся первый Всероссийский воздухоплавательный съезд, на который съехалось пятьсот представителей от всевозможных общественных организаций - кружков, обществ, аэроклубов. Профессор Николай Егорович Жуковский, избранный председателем съезда, с волнением говорил, что всего несколько лет назад на съезде естествоиспытателей в Киеве впервые ставился вопрос о будущей авиации, и то под сомнением.

За эти несколько лет совершен гигантский скачок вперед, как в сказке родилась авиация.

«Подумать только - мы уже летаем!» - воскликнул Жуковский.

А профессор М. А. Рыкачев [34], первый председатель Воздухоплавательного отдела Русского технического общества, созданного в 1881 году, вспоминал о проекте А. Ф. Можайского [35]:

- Его идея аэроплана та же, что у современных машин.

Не было тогда, к сожалению, легких и сильных моторов. А как он хотел убедить всех в том, что его идея осуществима! И он оказался прав…

Съезду сопутствовала первая в России международная авиационная выставка, на которой можно было познакомиться со всеми последними достижениями авиационной техники. На выставке выступал гость из Франции Луи Блерио [3б]. Наряду с иностранными экспонировались и самолеты русского производства, в частности «ПТА». Аэроплан лишь силуэтом напоминал «Фарман», но был значительно усовершенствован. Привлекали внимание и аппараты конструкции членов Варшавского общества воздухоплавания «Авиата», оригинальные самолеты петербургского инженера Я. М. Гаккеля [37], киевского профессора А. С. Кудашева [38]. Все они были отмечены медалями.

На съезд пришла радостная телеграмма из Севастополя: впервые на маневрах Черноморской эскадры авиация взаимодействовала с морским флотом. Три самолета, пилотируемые Михаилом Ефимовым и учениками летной школы лейтенантом Дыбовским и поручиком Макеевым, сопровождали эскадру, «охраняя» корабли с воздуха и осуществляя евязь.

В июле 1911 года произошло еще одно важное событие - первый перелет из Петербурга в Москву на аэропланах, в котором участвовали одиннадцать летчиков-спортсменов, в том числе Александр Васильев, Николай Костин, Борис Масленников, Сергей Уточкин. Военным пилотам не разрешили участвовать в этом интересном мероприятии: перелет совпал с маневрами войск. До Москвы долетел за сутки только Васильев, остальные потерпели аварии в пути. Это была первая проба сил молодой русской авиации. Черкезов переживал неудачу своего софийского знакомого Масленникова и радовался за Васильева.

Здесь же, на комендантском аэродроме, Сотир видел первые испытательные полеты многоместных аэропланов киевлянина Игоря Сикорского - уже известного авиаконструктора. Пилотируя свой самолет, Сикорский установил мировой рекорд скорости с тремя пассажирами - 111 километров в час. После Московской авиационной выставки в 1912 году, на которой самолет Сикорского получил золотую медаль, Игоря Ивановича пригласили главным конструктором авиационного отделения Русско-Балтийского завода в Петербурге. Здесь он готовил свои самолеты к участию в конкурсе военных самолетов, проводил испытательные полеты сначала на комендантском поле, потом на новом военном корпусном аэродроме. В одном из таких полетов на «С-6А» Черкезов оказался в числе пассажиров, совершив увлекательную прогулку над Петербургом и взморьем.

Несмотря на некоторые трудности, авиационная жизнь Черкезова складывалась удачно. Но семейная жизнь дала основательную трещину.

В Белграде он бывал наездами, большей частью зимой. По мнению жены, ее деньги «вылетели на ветер». Хотя Сотир очень любил жену и сочувствовал ей, он не мог остаться в родных местах. Над Балканами сгущались тучи. Осенью грянула война за окончательное освобождение от османского ига. Болгария звала своих сыновей на помощь.

Сотир Черкезов блестяще сдал экзамены в авиашколе. За время учебы он ни разу не попадал в аварию. Получив диплом пилота-авиатора [39], заехал в Болград отпраздновать это событие и отправился на родину воевать. Сотир Петрович очень хотел сохранить семью, ему удалось уговорить жену поехать с ним в Болгарию.