Я повернулся к сестре, посмотрев под полог тонкой шали, накинутой на её голову. Живые янтарные глаза сверкали любопытством. Не мог сдержаться от усмешки: Леверна совсем не взрослела, всё такая же маленькая любознательная лисица, хотя за те четыре дня, что я провёл вне Лиграса, вряд ли что могло поменяться. Даже сейчас черты лица заострились, делая нос ещё точёнее. Сердце на миг окаменело, когда мой взгляд зацепился за грубую иссохшую кожу. Она начиналась от левого века и уходила к виску и дальше, каждый раз напоминая тот день, когда сестра обернулась драконницей. Обернулась в первый и последний раз. Но этого хватило, чтобы искалечить ей жизнь. Восстановление нарушилось, и Леверна не смогла до конца сбросить вторую ипостась. Прошло уже три года, и ничего не менялось, хоть каждый раз я надеялся увидеть её полноценной. Пальцы сами собой сжались в кулаки.

— Сохор, я жду ответа, — помахала перед глазами Леверна, заставляя сбросить оцепенение. — Опять где-то витаешь?

Никогда не привыкну к этому и не прощу себе, что упустил Леверну из виду, когда ей требовалась помощь.

Я взял руку девушки в ладони. Леверна моргнула, улыбка исчезла с её лица, как и озорные огни в глазах.

— Не нужно, Сохор, — Леверна огляделась, будто опасаясь, что кто-то заметит, но рядом никого не было — я чуял.

— Почему? Я свою сестру четыре дня не видел.

Погладил её кисть, чувствуя шершавую огрубевшую кожу со ссохшейся чешуёй. Пальцы были такими же тонкими, как и на здоровой руке.

Смутившись, сестра опустила взгляд и поёжилась, хоть за ней это никогда не наблюдалось.

— А это что? — вдруг охнула она.

Я опустил взгляд. Леверна подхватила мою ладонь, разворачивая.

— Ты поранился?!

В середине ладони размером с монету краснотой зиял ожог.

— Ерунда, — сжал пальцы, высвобождая руку.

Восстанавливающая магия должна сделать своё дело, если это не колдовской ожог. Именно колдовством и был подпитан ведьмовской медальон.

— Сохор, прошу, береги себя, — волнение отразилось тенью на бледном лице девушки. Леверна не находила себе места, если замечала на мне даже царапину. — Так кто она, эта гостья, которую ты привёз в замок?

— Она… — посмотрел в сторону двери, за которой осталась Инэй.

— Кто?

— Ведьма, — не стал я утаивать. Леверна всё поймёт, как только увидит её ближе.

О ведьмах в нашем доме не должно было быть и речи. Я помнил Анхет, белую ведьму, которая прожила в нашем замке много лет. Я знал её с детства, Анхет и была едва ли не частью нашей семьи. Ведьма служила матери и отцу, как они думали, верно и преданно, пока Анхет не разоблачил отец. Это случилось после того, как Ритмор думал, что ведьма помогла его жене родить Леверну. Но Цириан умерла.

Разоблачение случилось слишком поздно, на тот момент, когда Анхет должна была помочь Леверне в день её инициации сделать первый в своей жизни оборот, выпустив свою ипостась. Ведьма вмешалась в восстановление, намереваясь забрать жизнь и сестры. У неё ничего не вышло — Леверна смогла отразить атаку, но не смогла принять до конца прежнее человеческое обличие. В это же время и выяснилось, что Анхет не только едва не погубила Леверну, но и забрала жизнь Цириан, забрала в тот миг, когда матушка ослабла от родов. Анхет успела вытянуть из неё жизненные токи.