Контроль трещал по швам. Оден едва слышно застонал и еще сильнее сжал Мию в объятиях. Правду говорят, что аппетит приходит во время еды. Ему было мало. Отчаянно мало. Больше, сильнее… Трогать, ласкать, целовать, обладать… Снова и снова делать своей, наблюдая, как в минуты наивысшего наслаждения на нежной коже проступает чешуя, взгляд темнеет, становясь антрацитовым, а с губ срывается прерывистый стон. Чтобы Мия снова исступлённо цеплялась за его плечи, царапая кожу, выгибалась под его ласками, тянулась к губам, отвечая с какой-то совершенно невероятной страстью, заражая этим безумием и его.

Тело выкручивало в болезненном спазме, зверь внутри сходил с ума, требуя продолжения, но вместо этого Оден сделал то, что должен был совершить в самом начале, тем самым избавив себя от множества проблем. Ментальный щит. Самый мощный, который он только способен был создать. Слава богам, теперь их связь была настолько крепкой, что нить звенела от переполняющей магии.

Медленно обволакивая тело Мии коконом, чтобы больше ни одна тварь не смогла воздействовать на нее, Оден наслаивал слой за слоем, пока щит не стал сильнее, чем у него. И тогда не успокоился. Обновив физическую защиту, проверил регенерацию и только когда очередное сканирование показало, что тело и разум девушки отныне под мощнейшей защитой, успокоился.

Хотя, как успокоился. Пока он занимался делом, Оден мог игнорировать желания тела, но стоило ему закончить, как они вернулись с удвоенной жаждой. Тело стало чувствительнее в разы. И то, на что Риг не обращал внимания, сейчас раздражало с невероятной силой.

Золото впивалось в тело, осыпалось, да и лежать на нем оказалось не так уж и удобно. Понятное дело, Мия всего этого не ощущала, потому что практически лежала на нем. Как говорится, разместилась со всеми возможными удобствами, насколько это возможно. Но надо признать, он не променял бы свой дискомфорт ни на какие удобства.

Но оставалось только смотреть на невесту, пытаться восстановить дыхание и успокоить желание. Получалось откровенно плохо. Конечно, можно было бы разбудить Мию поцелуями, воспламенить тело ласками, но… Стон, сорвавшийся с губ, Оден заглушил рукой. А затем спрятал лицо в волосах Мии. Аромат, сводящий с ума и заставляющий сердце учащенно биться, действовал так же, как и близость ее тела. Нервно выдохнув и хмыкнув, Риг закрыл глаза. Спать так спать… Без вариантов.

Проснулась я оттого, что мне не хватало воздуха. А еще жуткой тяжести. Открыв глаза, я обнаружила, что мы снова спим с Ригом в обнимку, только на этот раз он спеленал меня руками так, словно я его любимая игрушка. А учитывая, что дракон был довольно тяжелым, то у меня возникло ощущение, что на мне сверху лежит каменная глыба. И все же, эта тяжесть вместо раздражения вызвала какое-то умиление. Да, дышать тяжело, жарко, но при этом сердце пропустило удар.

Странное и непривычное ощущение полной защищенности, цельности. Спокойствия. Счастья. Наверное, я могла лежать рядом с ним вот так всю жизнь, но…

Изобразив змею, я осторожно выползла из объятий Рига и села рядом. Затаилась и даже задержала дыхание, но он не проснулся, только что-то недовольно буркнул и обнял шкуру, на которой я лежала. При этом у него было такое обиженное лицо, что я невольно улыбнулась. Но тело… Сильное, смуглое, мускулистое. Блики золота на коже, яркое сияние драгоценного металла и радужных кристаллов вокруг. Алые отсветы на темных прядях волос. Оден казался каким-то нереальным. Словно он был персонажем из сна. Но до сих пор отчетливо ощущая силу его рук, удовольствие, что они мне дарили, жадность губ, я знала, что он очень даже настоящий. Мой дракон! И пусть только кто-то попробует опротестовать мое право. Порву на кусочки!

И так хотелось снова ощутить его, сдаться в плен страсти, почувствовать близость. Да уж, я окончательно влипла в этого дракона. Ревность и доверие, желание подчиниться и присвоить одновременно, потребность прижаться к нему, изображая милую и нежную кошечку, но при этом спровоцировать его на всплеск ярости… Но мурлыкать хотелось сильнее, хотя это никак не драконья особенность. Я ведь теперь грозная, сильная и большая, а веду себя как…

Вздохнув и ощущая, как мои мозги расплавляются в какой-то кисель умиления и счастья, я решила, что мне надо срочно уйти из пещеры, чтобы побыть одной и хорошенько все обдумать. Иначе я сейчас вернусь к дракону, заползу обратно в кольцо его рук и потребую продолжения.

Соблазн был настолько велик, что я зажмурилась на мгновение, но затем взяла себя в руки и на цыпочках покинула пещеру. Снова зажмурилась, когда яркий солнечный свет резанул по глазам, и задумалась, а какой вообще сегодня день? Впрочем, все равно.

Невероятный вид, красоты природы и источника, нежные ароматы цветов. Я влюбилась во все это еще в прошлый раз, когда разыскивала первый камень из венца, но никогда не думала, что когда-либо окажусь здесь снова. Надо признать, судьба порой заворачивает жизнь причудливейшим образом.

Остудить голову и заодно тело можно было только одним способом. Я с разбегу плюхнулась в воду. Задержала дыхание, а когда вынырнула, то обнаружила на берегу хмурого дракона…

Совершенно не обращающий внимания на собственную наготу, Оден сидел на корточках, испытывая мою выдержку своим видом. Весь эффект от купания испарился, словно его и не было, в крови снова расплескался живой огонь, а дыхание перехватило. Не отдавая себе отчет в действиях, добралась до берега, но вылезать не спешила.

– Ты сбежала, – обвиняюще заявил он.

– Не хотела тебя будить, – как можно более мило улыбнулась я, но, судя по всему, на Рига это не подействовало.

Он уставился на меня и приподнял бровь. Вроде как всем своим видом говоря: давай, придумай что-нибудь получше.

На мое счастье, взгляд заметил блеск золота в траве и присмотревшись повнимательнее, я рассмотрела венец. Он валялся, как какой-то мусор, и у меня дыхание перехватило. Нет, не оттого, что столь могущественный артефакт дракон бросил по пути к себе в сокровищницу. А потому что я боялась короны. Помнила про свое решение, понимала, что иначе не получится, но боялась даже приблизиться к ней.

– Куда ты смотришь? – Оден нахмурился и, видимо, проследив за моим взглядом, заметил. – Мерзкая вещица, как выяснилось.