— Лёха, а другого пути нет?
— Не знаю, все так ходят.
— Судя по экрану шлема, там человек пятьдесят. Давай, я тебя подсажу в то окно, а потом ты поможешь мне подняться?
Вскарабкавшись по стене, мы проникли в пустое помещение с одной дверью, и Лёха спросил:
— Что дальше делать собираешься?
— Обойти всю толпу, поджидающую нас, найти место над террасой, где все собрались, и обстрелять.
— Класс! Давай, ты иди первый, а я тебя со спины прикрывать стану.
После двадцати минут блужданий по лабиринтам и стычек с одиночными игроками мы поднялись на крышу и нашли место, где через щели между брёвнами просматривалась вся терраса. Собравшиеся там игроки не смотрели наверх, так как увлечённо выносили новичков, бегущих к лабиринту.
— Сколько у тебя жизни осталось? — спросил Лёха.
— Около семидесяти процентов, но ощущение, что показатель постепенно восстанавливается.
— Так и есть, отдыхаешь, и жизнь растёт. У меня чуть больше половины только.
— Начинаем мочилово, старайся стрелять в одного игрока, пока не вынесешь.
Первых пятерых я отправил в административный домик, словно в тире, и Лёха тоже не отставал. Внизу, естественно, замечали, что их выбрасывает из игры, но почему такое происходит, понять не могли. В большом скоплении людей на экране шлема всё буквально пестрило врагами, и понять, что кое-кто самый хитрый их обстреливает сверху, оказалось почти невозможно.
Раненные нами игроки, перебегали, меняли позицию, но мы их всё равно добивали! И только когда мне удалось вынести пятнадцатого по счёту, кто-то крикнул:
— Они над нами засели! Огонь!
Толпа подняла бластеры вверх, но ничего не происходило. Цели явно захватывались, но навести излучатель так, чтобы попасть в узкую щель шириной меньше сантиметра, не получалось. А мы ещё и легли сразу так, чтобы наши скафандры не особо торчали из щелей. И тогда одна девчонка крикнула:
— Я знаю, как туда добраться, айда за мной!
Сделав ещё с десяток выстрелов, мы увидели, что терраса опустела, и мне ничего не оставалось, как скомандовать:
— Лёха, отходим, веди.
— А куда?