— Здравствуйте, — ответил я и посмотрел в сторону.

Было трудно отвести глаза от ее неприкрытой кожи.

— Как мило, что вы заглянули. Хотите выпить? — Без тени смущения Жаклин обеими руками подняла очки на лоб, еще более обнажив тело с идеальным загаром.

Я не знал, на чем остановить взгляд.

— Спасибо, но мне нужно идти работать. — Я показал следы краски на руках.

Жаклин оглядела меня с улыбкой:

— Бедный, только и делаете, что работаете.

— Ничего, если я оставлю детей? — спросил я.

Она со смехом кивнула:

— Идите красьте! Мы тут разберемся.

Она прошла так близко от меня, что я почувствовал запах кокосового масла. На газоне возле шезлонга Жаклин сбросила шлепанцы и улеглась, вытянув блестевшее от масла тело и закинув руки за голову. Я не хотел смотреть, хотя удержаться было трудно.

— Я заберу вас через час, — сказал я Вильяму и Белле, — или сами найдете дорогу.

Они были слишком заняты, чтобы ответить.

Когда я возвращался, низко над крышами домов висело солнце, этот разрывающий небо гигантский огненный шар. По моему лицу тек пот, перед глазами мелькали красные и золотые звездочки. Солнце так сильно слепило, что я отвел глаза в сторону, и в поле зрения оказался дом номер четырнадцать, в котором жил Ула Нильссон, осужденный за применение насилия.

Это заняло секунду или две. Я моргнул и прищурился, глядя на конек крыши.

Ула смотрел на меня из окна на фронтоне. Острым пристальным взглядом. Заметив, что я его вижу, он исчез.