*****

Четыре месяца спустя…

Варенье получилось великолепным.

*****

Два года и один месяц спустя…

Я сидела на качелях на крыльце и наблюдала.

Грей стоял с Норри рядом с ее внедорожником. Он опустил голову, когда она поднялась в ковбойских сапогах на цыпочки и поцеловала его в щеку. Его рука лежала у нее на талии, и со своего места я не могла видеть, но в глубине души знала, что он ее сжал.

Они отодвинулись друг от друга, и она повернулась и махнула мне рукой.

Я помахала в ответ.

Норри подошла к водительской дверце, и Грей наклонился, заглядывая на заднее сиденье, где виднелась белокурая головка Холта с густой, блестящей шевелюрой, и почти идентичная ей голова Абеля, — оба были пристегнуты к детским креслам.

Норри завела грузовик и снова помахала, Грей попятился, но не помахал, а кивнул.

Затем она сдала назад, развернулась и отъехала, Грей повернулся и направился ко мне.

Ему пришлось подняться по лестнице, потому что вокруг дома, включая крыльцо, цвела пышная, обильная, широкая гряда из белых, розовых и красных бальзаминов. Я не сомневалась, что он мог бы перепрыгнуть через нее, но он никогда этого не делал.

Норри ехала по дороге, а я смотрела, как двигается мой муж. И когда он направился ко мне, то поднял руку, делая то, что делают мужчины, по какой бы причине они это ни делали. Он схватился за козырек бейсболки, стянул ее, снова надел, снова стянул и снова водрузил на голову.

Я не знала, почему мужчины так поступают, и не спрашивала, потому что мне было все равно. Как и все действия Грея, я считала, что это выглядело горячо. Я не хотела привлекать его внимание к этому, потому что, иначе, он мог бы перестать так делать.

Поднявшись по ступенькам, он подошел ко мне, низко наклонился за бутылкой пива, которую он оставил на полу крыльца, когда Норри заехала за детьми.

Она часто так делала, чтобы дать нам с Греем передышку. Но в основном потому, что была бабушкой, которая любила своих внуков, и матерью, которая пропустила то период взросления своего сына. И она делала все возможное, чтобы больше не пропустить ничего из жизни своей семьи.

Хут разделял ее чувства, он регулярно приходил, оставался подолгу и, не так часто, но это случалось, брал мальчиков в какое-нибудь увлекательное приключение со своим дедушкой.

Я росла, не имея практически ничего.

Поэтому мне нравилось, что у моих мальчиков было все.