— Не понял, — остановился Алексей.
— Ты взял меня с собой именно поэтому? Ты знал, что здесь будет Марк?
— У тебя… — он потянулся к её губе, чтобы убрать кусочек прилипшего паштета.
Блеск, нехороший, похотливый, появился в его глазах, когда он улыбнулся и передумал уходить.
— Я не знал, появится ли он. Но нет, — подтянул он её к себе за бёдра, прижав так, что она почувствовала: он возбуждён. — Я взял тебя с собой не за этим. И не за тем, чтобы ты столько ела, — забрал он у неё тарелку. — Я ведь сказал, что это деловой ужин?
— Да, — сглотнула Вера. Ей не нравился этот блеск в его глазах. Очень не нравился.
— А у тебя сегодня овуляция, — не спросил, констатировал он, истово следящий за её циклом. — Поэтому сейчас мы кое-что сделаем. А потом я тебя кое-кому представлю, — сгрёб он её в охапку и подтолкнул в сторону туалетов, словно ничего другого его больше и не беспокоило — только удовлетворить то ли свою потребность зачать ребёнка, то ли похоть. А, может, всё же дело было в Марке?..
Жёсткий фаянс больно впивался в грудь. Вода с края раковины оставляла на нежной ткани платья некрасивые пятна.
Как же Вера ненавидела сейчас мужа за то, что последние недели он имел её только так — как сраный варвар, как кобель, по-собачьи загнув и схватив за волосы. То ли наслаждаясь процессом, то ли её унижением, то ли своим превосходством.
И то, что «мужик, который её обрюхатил» и «твой бывший ёбарь», как он последние дни называл Марка, сейчас находился в нескольких метрах, где-то за закрытой дверью, видимо, только подхлёстывало его желание.
— Ну, давай же детка, не стой бревном, — шлёпнул он её по заднице. И в кой веки потянулся, чтобы и ей стало приятно. Словно назло Ему, облизал пальцы и решил заставить её кончить. — Давай, покричи, — тёр он клитор.
Горячая волна, что, хотела Вера или нет, растеклась от его пальцев, всё же заставила её прикусить губу и застонать. Неподдельно. По-настоящему. Хоть и едва слышно. Совсем тихо. Она так соскучилась по этому чувству. Но закрыв глаза, представила вовсе не руку мужа, когда застонала. Подчиняясь желанию, что разливалось по телу, отдаваясь этому почти забытому ощущению, она ждала как вот-вот сорвётся к звёздам и боялась только одного, чтобы не прошептать «Марк!»
— О, да! Да! — орошая её спермой, как племенную кобылу, кончил в неё муж и довольно выдохнул, ловя спазмы её тела. — Да, детка! Тебе было хорошо? — самолюбиво спросил он.
— Да, дорогой, — тяжело дыша, ответила Вера.
И получила ещё один, хозяйский шлепок по заднице.
Алексей ждал её снаружи. Она слышала его голос. Резко повеселевший, он явно был от себя в восторге. С кем-то шутил, смеялся.
А Вера смотрела в зеркало и чувствовала себя грязной. Осквернённой. Униженной. И уже не злой. Обессиленной и несчастной.