Марк кивнул, чтобы его освободили: бить человека со связанными руками не в его правилах.

— Ну так просветите меня, — подвинув носком туфли высокий стул, Марк прислонился к нему задницей. — Почему я не должен нарезать вас слайсами, потом пропустить через мясорубку, — показывал он последовательно подбородком на безмолвные механизмы рыбоперезабатывающего производства, — а потом не закатать по консервным банкам. Я слышал, вы собирались иначе провести эту ночь?

— Эти слухи сильно преувеличены, — потирая освобождённые запястья, усмехнулся тот. — Единственное, в чём заключалась моя задача, это облегчить её вам. И обнажить приоритеты господина Измайлова, так сказать, во всей их неприглядной красе. 

— О, да, я прямо чувствую какая в моём теле образовалась приятная лёгкость, после того как пересчитал ему зубы. Вот не думал, что этим удовольствием обязан вам.

— Позвольте представиться…

Охрана привычно дёрнулась, но мужчина предупреждающе поднял руку и осторожно, медленно полез в нагрудный карман. А потом подал бугаю из отцовских телохранителей, стоящему ближе всех, визитку.

— М-м-м… — многозначительно процедил Марк, прочитав надпись. — Адвокат? А я уж грешным делом подумал здесь будет написано тайный агент, частный детектив, или, на худой конец, медиум, Ян Карлович. Вам бы пошло, — равнодушно отложил он на блестящий в полумраке металл стола визитку.

Только буква «М» на тыльной её стороне, или буква «W», смотря как читать, сказала ему больше любых слов.

Марк слишком хорошо знал, что она значит. И теперь понял куда больше.

Кому обязан муж Веры своими неприятностями.

Кто стоял за этим представлением на приёме у губернатора в его честь.

И кто знал его настолько хорошо, что заставил среагировать как отлично пристрелянное ружьё.

Что ему хотели сказать — Марк услышал.

И тот, кого могли бы звать хоть пророк Моисей, хоть адмирал Иван Фёдорович Крузенштерн, скорее всего, на самом деле адвокат Ян Карлович Вестлинг.

И он тоже знал, что Марк прочитал послание.  И понял, кто его передал.

— Мои намерения были исключительно благородными. Прошу прощения, если меня неправильно поняли, — приложил он руку к груди.

— Ну что ж, поверю вам на слово. В конце концов, это касается лишь вас и господина Измайлова. Расходимся, господа. Концерт окончен, — встал он.

— Марк, что за? ... — воскликнула ему в спину Стелла.

Он не повернулся, только услышал, как застучали следом её каблучки.

— И что, ты его просто так отпустишь? — она так хлопнула дверью машины, что у Марка заложило уши. — Что он вообще за хер? — сунула она ему в нос прихваченную визитку.