– Ты дал моим родителям двести миллионов?

– Откуда ты узнала? А хотя, – Хард рассмеялся и, бросив пиджак на кровать, сел рядом с ним. – Они звонили, чтобы сказать какая я сволочь?

– Вроде того. Так зачем такие траты? Если я просто сувенир.

Он утопил свои руки в волосах и тяжело вздохнул:

– Что бы ты ни думала, ты никогда не была для меня каким-то сувениром. С момента, как я увидел тебя впервые я, так и не смог позабыть ни твой веселый смех, ни дивные глаза.

– И почему?

– Не знаю. Просто не смог, – он поднялся и посмотрел на нее. – Они хотели выдать тебя замуж за Вурани. А я…я не мог тебя потерять.

– Если я тебе так долго нравилась почему же я об этом не знала, – все никак не могла она успокоиться.

– Сет. Однажды он сказал, что тебе на свете всего дороже твоя свобода, и я честно пытался не отбирать ее у тебя, но, когда вопрос встал ребром…у меня и вариантов не осталось. Твоим родителям были нужны деньги, и я предложил помощь взамен расторжения договоренности с Вурани. Тебя это обижает?

– Знаешь, как ни странно нет, – покачала головой Дана. – Меня обижает, что мои родители так гадко вертели моей жизнью ради денег.

– Может с ним ты была бы счастлива, – он спросил это сам у себя, грустно глядя в ее медовые глаза.

– Я отпустила слуг.

Он нахмурился.

– Мы в доме одни.

– Серьезно? – вся его печаль мгновенно улетучилась.

Дана сняла с себя свитер. Эта женщина единственная на свете, у которой получается так нагло использовать свое тело против его силы воли.

Алекс не заставил себя долго ждать, подхватил ее на руки и уложил на кровать.

– Снимай все! – скомандовала она.

Хард довольно улыбнулся и, пожирая глазами ее обнажённое тело, неторопливо разделся сам.

– Как же ты красив, – выдохнула Дана и потянула его к себе за руки.