— Это кто? — спросила у Жака одна из девушек. У нее были короткие рыжие, прям как у Лины, волосы.

Все четыре девушки перевели на меня удивленные большие глаза. Светловолосая знакомая Жака едва заметно ухмыльнулась.

— Может одна из моделей? — она тихо засмеялась, не скрывая сарказма.

— Где Аня? Пусть поправит им макияж! — холодно и громко говорил Жак. — Выглядят так, словно всю ночь по барам шатались. Или я не прав? — он обратился ко всем девушкам, отчего те только удрученно опустили свои взгляды и возражать больше не намеривались.

Я с опаской подошла чуть ближе. Жак снова был в рабочем режиме… пугающем меня состоянии. Он быстро перемещался по помещению, оглядывая аппаратуру, задавая помощникам какие-то вопросы и параллельно снимая свое пальто.

Мне хотелось спросить у него что-то, но я решила быть терпеливой и молча села на тот стул, что он мне показал. Он находился сзади, чуть по диагонали от штатива. С этого места мне было бы удобно наблюдать за работой фотографа.

— Марина, будешь первой! — кинул Жак светловолосой, после чего встал у штатива. — Так, начинаем. Где Аня, черт возьми?! Я их синяки замазывать буду?

Он громко обращался ко всем работникам. Модели смущенно опускали головы, а один из молодых парней убежал куда-то из зала, в поисках той самой Ани.

Шли минуты. Солнце в скором времени должно было садиться. В комнате становилось темнее. Я с замиранием сердца наблюдала за тем, как Жак делает пробные кадры Марины, стоящей у окна. Она сменяла свои позы после нескольких щелчков или по команде Жака.

— Я тут! — из лифта вышла женщина.

Она была маленького роста с большим ярко выраженным бюстом и коричневыми вьющимися до плеч волосами. На вид ей было лет тридцать, может, тридцать пять. Я бы не сказала, что она была эталоном красоты. Слегка пухловатая, глазки маленькие, губы не очень полные. Однако, при помощи косметики и одежды это было не так заметно. Мужчины, стоящие в зале, тут же оторвали взгляд от моделей и перевели его на эту необычную особу.

— Жааак! — вскрикнула она и обняла знакомого мне фотографа. — Красив, как всегда! Ну, чем помочь?

— Посмотри на их лица. Через пару минут закат, а у меня четыре девушки с бадуна. — Жак обречено закатил глаза и иронично усмехнулся, кивая на моделей.

— А мне ты что прикажешь делать? Я сейчас, конечно, все подкорректирую, но ни одна тональная основа не выведет из них эту пошлость, пьяность и любовь к гулянкам. Вы думаете, вы незаменимые, что ли?! — крикнула она в сторону моделей.

В те минуты я наблюдала ту изнаночную сторону, что так желала увидеть. В этом мире с моделями обращались не как с принцессами. Они были «мясом». Их раскладывали. Приводили в порядок, лишь только для того, чтобы те хорошо смотрелись на обложках и экранах. Всем было плевать, как они себя там чувствуют. Если твой срок годности истек — ты уходишь. Если ты испортился — ты уходишь.

Аня быстро подправила Марине макияж, после чего направилась к остальным девушкам. Жак же наконец смог начать фотосъемку.

Я наблюдала, как вспышка ярко мелькает перед моими глазами. Жак фотографировал девушку с самых разных ракурсов, полностью отдавая себя этому процессу. В его глазах читалась страсть, увлечение, серьезность, но в то же время полная самоотдача и холодность.

Солнце медленно начинало садиться. Закат окрашивал чистое небо в оранжевый свет. Из этих огромных окон я могла наблюдать за каждой складочкой уходящего дня, который оставлял за собой темное звездное небо, блистающее не менее ярко, чем само солнце.

Наконец, в помещении стало темно. В какой-то момент стало тихо. Мне показалось, будто на смену чему-то одному пришло совсем новое. Оно медленно прокралось к нам, создавая совсем другую атмосферу и порождая удивленную тишину.

— Все хорошо, меняйте освещение.