— Хм, — Жак отвел глаза куда-то в сторону и с минуту просто молчал, — Эмоционально. Сложно подобрать другое слово, чтобы описать эти фотографии. Есть такие снимки ценность, которых в эмоциях, а не в качестве исполнения. Думаю твои относятся как раз к таким.

Я облегченно выдохнула, и по улыбке на лице Жака было понятно, что он не оставил этот мой жест незамеченным.

— Скажите это Павлу, — закатив глаза, сказал Вадим.

— Он ей проходу не дает, — добавила Ася.

Жак переглянулся с Андреем и с невозмутимым выражением лица спросил:

— Кто это? — я заметила, как сдвинулись его брови.

— Куратор моего проекта. Один из учителей.

— Я думал, что все кураторы будут из этого университета.

— К сожалению, так вышло, — пожимая плечами, сказал Андрей.

— Что конкретно он тебе говорил? — Голос Жака был не то чтобы грубым, скорее настойчивым и низким. Голос, которому было сложно противиться.

— Эм, — Я неловко заправила прядь светлых волос за уши, — Говорил, что у меня нет таланта, что мне лучше оставаться в России, быть проще. Что не надо выдумывать лишнего и прочего в таком духе.

Я заметила, что стараюсь говорить с улыбкой. Так всегда бывало со мной. Самые обидные сердцу вещи, стараешься скрывать. Особенно перед теми, для кого обузой быть хочется меньше всего.

— Ясно, — Жак довольно улыбнулся, — Разберемся с этим, не переживай.

Он сделал шаг ближе ко мне и привычно потрепал рукой по светлым волосам. По моей коже вновь пробежали мурашки, но уже не от холода или свежего воздуха. Мурашки от воспоминаний, будто все как было раньше. Будто мы и не расставались. Я совершенно, забыла каков это чувствовать себя под чьей-то защитой, и слыша: «не переживай», действительно вздыхать с облегчением.

— Слушай, не хочешь заехать сегодня вечером в общежитие? — спросил Андрей.

— Да, думаю можно будет.

Жак посмотрел на меня и едва заметно подмигнул мне левым глазом.

Он и Андрей продолжили болтать о чем-то своем, о работе, фотографиях, каких-то старых историях. А я не могла оторвать от него взгляд. От того, как он улыбается, как закрываются и вновь открываются его веки, от того как он смеется и курит. «Белая майка, редко на нем такое увидишь» — подумала я между стуками в сердце.

Мне хотелось насмотреться на него сейчас, запомнить каждое движение и каждое слово, чтобы потом не жалеть о потраченном зря времени.

— Ты перед ним просто млеешь, — шепотом произнес Вадим.